Грозовая охота - [9]

— Господин…, — Шах облокотился на стол, сцепив руки в замок, пристально разглядывая Кантора холодными глазами. — Да вы. Представьтесь, — Учитель сразу прервал свои пояснения про турнирные новости и замолчал, как только Таджо сказал первое слово.

Кантор вальяжно встал, с широкой улыбкой глядя вниз. Золотой мальчик. Гениальный мальчик. Родовитый мальчик. Именно таких Шахрейн и ненавидел до зубовного скрежета.

— Тир, — короткий небрежный поклон.

— Господин Тир. Вернитесь на свое место, — кивок на первый ряд.

— Мне удобно здесь, — очередная сияющая улыбка.

— Вернитесь на свое место. Или это будет расценено, как оспаривание указаний Учителя, и вы покинете класс.

— Мое место здесь, — Кантор упрямо глядел из-под косой челки. — Там, где моя команда, — ахи и шепотки пробежали по рядам волной. Тир — это самый свежий и лакомый кусок в местном серпентарии. — Имею право.

Таджо перевел взгляд на меня, и я первый раз в этой жизни посмотрела ему в глаза.

И не умерла, не рассыпалась, не растворилась в очередных ментальных проекциях, не запуталась в иллюзиях. Просто посмотрела, окунувшись в привычный холод, и покачала головой в ответ.

Отрицательно.

— Леди считает иначе. Покиньте класс.

— Леди просто вне себя от волнения и восторга, — Кантор тряхнул челкой, упрямо уперев кулаки в парту. — И леди очень рада приветствовать нового члена команды, — он надавил голосом, глядя меня выразительно: «Не будь дурой, Блау!».

Буду.

Я неторопливо встала рядом, расправив подол халата.

— Сир не является членом нашей команды, — забила я последний гвоздь в крышку саркофага, который погреб все надежды Кантора сохранить лицо.

— Являюсь, — Тир улыбнулся так, что его перекосило.

— Нет, — я качнула головой. Все соученики, открыв рот следили за новым представлением, и взгляды, сначала наполненные завистью, быстро сменило презрение — посметь отказывать самому Тиру.

— Господин Тир, покиньте класс, — равнодушный безэмоциональный голос звучал ровно, но я знала, что Шах начинает терять терпение.

— Леди передумает…

— Как вам будет угодно думать. А сейчас покиньте класс.

— Вайю, — Кантор развернулся ко мне полностью, и схватил за руку. — Вайю…

Я перехватила его локоть, легонько надавив, чтобы обездвижить руку, и в этот момент Шахрейн черной молнией взлетел по ступенькам, оказавшись рядом, и Тир рухнул на колени, как подкошенный.

Но я этого не делала. Со стороны было не видно, но это псаков Шах одним еле уловимым движением закончил то, что начала я.

Это было чересчур опрометчиво. Тиры не простят. Я видела это в полыхающих яростью от унижения глазах Кантора. Не простят Шахрейну, и не простят мне. Этот конкретный Тир не простит.

Снизу тонко полузадушенно вскрикнули. Нервный женственный Костас приложил надушенный платочек к губам и картинно закатил глаза. Отсюда было плохо видно второй ряд, но я готова поклясться, что сегодня он даже наложил макияж. Ещё бы, будущий глава его Рода на коленях, это просто из ряда вон.

Все взгляды класса были обращены наверх с жадным интересом. Таджо громко и отчетливо щелкнул пальцами, фиксируя внимание всех на себе, перед глазами вспыхнул серебристый диск и сознание начало уплывать в темноту.

Псаков Шахрейн, он использовал и меня и Тира, он просто использовал нас, как точку ментального фокуса… Последнее, что я запомнила — это темные равнодушные глаза, на дне которых тлела едва уловимая искра интереса…

* * *

Воспоминания крутились калейдоскопом. Прием. Первый танец. Второй. Третий. Запуск фонарика с Тиберием и Кантором. Прыщавый сумасшедший юнец. Марша на земле с окровавленной щекой. Лабиринт.

«— Где твой Север, Вайю?…Кто твой Север? — Тир хрипел, получив удар поддых от Претора, свалившись на землю уже молчаливым кулем, со стянутыми назад руками».

«— Ты будешь Хозяйкой этого Предела, все они …будут целовать края твоих туфелек, — Марий поцеловал кончики грязных пальцев и приложил их ко лбу. — Республика даст нам шанс…у меня нет титула…»

Смерть Мария, пробуждение темного источника, безумные глаза Марши … образы кружились, не желая складываться в единую картинку, пока наконец не замерли.

«…мне прилетает увесистая пощечина. — Давай! — Марша подпихивает меня в спину, разворачивая в сторону. — Давай! Моего огня не хватит! Останови их! — осталось около десяти шагов — и острия пик «пустых» легионеров достанут нас.

— Не тупи, Блау! Направь выброс, дура! — Марша визжала мне в ухо. Источник не нужно было звать — я сама сейчас была источником, чистой квинтэссенцией живой силы».

И в этот момент я поняла, что что-то не так.

Сознание как бы раздвоилось, наполненное агрессивным давящим потусторонним вниманием. Вызванный. Прорыв. Око. Я чувствовала, как пот холодными струйками стекает по спине. Причем тут «пустые»? Причем тут лабиринт?

Ощущение потусторонней силы прорыва грани давило, пригибая плечи к земле.

Легионеры продолжали шагать на нас монотонно и неторопливо, опустив острия пик. Марша визжала на одной высокой ноте. Прорыва сверху не было, звездное небо было темным и чистым. Но я же чувствую… Якорь.

Якорь. Якорь. Якорь. Сработало воспоминание. Это не взлом, это иллюзия, долбанная иллюзия уровня семь — восемь.