Грозный отряд - [58]

Но он — Верховный Манипулятор.

Его меч пронзил женщине грудь, оторвав ее от пола. Она стала хватать ртом воздух, заструившаяся изо рта темная кровь залила весь подбородок. От крови несло тухлятиной, словно она разлагалась у нее внутри. Барандаса чуть не стошнило, когда он извлек из нее свой меч. Труп рухнул на пол.

Верховный Манипулятор тут же бросился к Салазару. Лорд-маг хрипло дышал с огромным трудом, словно втягивая воздух через тростинку. Барандас в поисках помощи обвел взглядом зал.

Большинство магистратов были мертвы. Тело верховного судьи Толваруса свисало с кресла, из его рта бежала струйка слюны и капала на колени объятого ужасом маршала Халендорфа, который, онемев, взирал на происходящее.

Посеревший лицом канцлер Ардлинг дышал вполне нормально. Главный магистрат Тимерус также остался в живых, хотя его неудержимо трясло, и он, очевидно, выблевал все вино на свою мантию.

Барандас опустил взгляд на тирана Сонливии. В его горле застрял комок. Он прижал к себе лорда-мага, и его глаза наполнились слезами.

С огромным усилием Салазар поднял на него взгляд и попытался что-то сказать. Барандас прильнул к нему ближе, чтобы расслышать его слова. Они прозвучали едва слышным шепотом, но ему тем не менее удалось разобрать их значение.

— Приведи… Полумага.

НЕЛЕГКИЙ ВЫБОР

Полумаг уставился на книгу, которую читал. «Последняя из Священных войн» — спорная работа о столкновении, определившем Век Раздора, чрезвычайно кровавый период, который завершился разрушительной Войной с Богами. По северному континенту стремительно перемещались армии. Короли и королевы пали.

Губы Эремула изогнулись в кривой улыбке. Последователи несовместимых верований севера тысячелетиями набрасывались друг на друга, но тем не менее и уходящее в глубь прошлого соперничество, и исключающие друг друга догмы оказались отставлены в сторону, когда была провозглашена священная война против самой магии.

«Ненависть. Ненависть и страх. Два этих чувства связывают злейших врагов сильнее, нежели общие представления о добродетели или традиции объединяют лучших друзей».

Была сформирована Конгрегация — Совет правящих верховных жрецов и жриц тринадцати Главных богов. Вместе они обладали колоссальной политической и военной силой и почти преуспели в тотальной очистке земли от магии. Тех, кто обладал даром, не щадили. Родители предпочитали душить собственных детей, чем видеть, как их сжигают заживо на кострах Конгрегации. Несмотря на свою ненависть к лорду-магу, Эремул признавал, что Салазар — вместе с Мариусом, магом по имени Митрадат и несколькими другими ведущими чародеями столетия — оказался действенным организатором сопротивления. Они спасли от костра многих, благословленных даром магии.

Он перевернул страницу. Там было изображение Белой Госпожи во всей ее неземной красоте. Верховная жрица Матери, главной богини самой распространенной веры на земле, также была могущественной чародейкой.

Эремул в изумлении фыркнул. Что сделала Конгрегация? Ба, они ее приняли.Принципы — это превосходно, пока следование им не противоречит собственной выгоде.

Почему Белая Госпожа, в конечном счете, столь быстро перешла на другую сторону, оставалось тайной, но ее измена Конгрегации дала Союзу чародеев передышку, в которой они нуждались, чтобы разработать план атаки на небеса. Произошедшая в результате Война с Богами длилась целый год. Лишь горстка чародеев выжила в странствиях на небесах. Те, кто вернулся оттуда, уже не были людьми в полном смысле слова. Они отчасти впитали в себя божественную сущность и достигли бессмертия.

«Одну тиранию заменили на другую. Так устроен мир». Он уже собирался закрыть книгу, когда заметил, что в середине вырвано несколько страниц. На древнем пергаменте сохранились капельки высохшей крови.

Авторская трактовка некоторых нюансов роли Салазара в Войне с Богами вызвала недовольство лорда-мага. Тиран Сонливии велел предать смерти несчастного писца, а задевшую его главу удалить. Еще до того, как прошли неприятные события, предварявшие годы Отбраковки и последовавшее наступление на свободу слова, когда в небо запустили следящих ястребов, существовали определенные темы, на которые в Сером городе не говорили. Если дорожили жизнью.

В дверь неожиданно постучали. Эремул вздохнул. Казалось, половина Сонливии стремится нанести ему визиты в эти дни.

Подкатив к двери кресло, он отодвинул засов и толчком отворил дверь.

— Вот черт, — пробормотал он, глядя в суровые лица четверки молодчиков из стражи.

— Эремул Кэлдриан? — спросил начальник.

Сердце Полумага заколотилось в груди, и в голове закрутилась сотня мыслей. «Они знают. Вот дерьмо, они знают. Я покойник. Я поко…»

— Ты отправляешься с нами. — Стражник сверлил его взглядом. — В Обелиске случилось происшествие.

В Сонливии царил хаос.

Эремул смотрел на уличную суету внизу. Толпа находилась слишком далеко от него, чтобы можно было разглядеть отдельные лица, но он представлял себе их выражения — страх, надежда и в некоторых случаях спокойное удовлетворение. Сейчас большинство людей в городе знали, что тиран Сонливии стал жертвой покушения и пребывает в критическом состоянии.