Грозные годы - [56]

Выступает секретарь горкома партии В. И. Киселев. Он поздравляет славный коллектив с Победой и выражает уверенность, что комбайновцы самоотверженным трудом помогут быстрее залечить раны войны.

С огромным воодушевлением комбайновцы принимают письмо ЦК ВКП(б)».

9 мая 1945 года… Ликование в каждом доме. Как будто все жители вышли на улицы и площади города. Песни, пляски, радостные приветствия. В конце дня состоялся общегородской митинг, на котором было предоставлено слово и мне.

Собрались на праздник Победы и воспитанники нашего детского сада. Шестилетние воины ведут «яростное сражение за Берлин», враг отступает… Вова Филипенко единогласно избирается маршалом Жуковым и под крики «ура!» водружает красный флажок на игрушечном домике…

15 мая в клубе состоялся слет стахановцев завода. По предложению коллективов цехов приняли обращение к рабочим, инженерам, техникам и служащим города и области с призывом встать на трудовую вахту Победы.

* * *

20 июня позвонил нарком и предложил мне прибыть в Москву, имея при себе правительственные награды, Вызов был необычным. Стало известно, что группу директоров заводов вызывают для присутствия на параде Победы и приеме в Кремле в честь участников парада.

За годы войны у меня было немало вызовов в ЦК ВКП(б), Совнарком, наркомат. Разные были причины. В Москву выезжал я в связи с необходимостью увеличения выпуска самолетов, проведения их модификации, установки нового оборудования, вооружения, производством нового самолета. Большинство вызовов сопровождались малоприятными для директора разговорами. Строго спрашивали за различные упущения в работе. И вот теперь этот радостный вызов.

На следующий день я прилетел в Москву. В наркомате мне вручили пропуск на Красную площадь и пригласительный билет на прием в честь участников парада Победы. Эти два дорогих для меня документа я бережно храню в своем архиве. [151]

Первый приезд в Москву после окончания войны… Столица ликующая, праздничная. В наркомате радостные встречи с друзьями, товарищами по работе.

Много писалось о дне 24 июня 1945 года — пасмурном, дождливом, но счастливом, незабываемом. Хорошо сказал С. М. Штеменко в своей книге «Генеральный штаб в годы войны»:

«Таких парадов не было за всю историю Советских Вооруженных Сил. Больше того, Красная площадь не видела ничего подобного за 800 лет своего существования»{31}.

В числе приглашенных я стоял на трибуне. Рядом — директора заводов, генералы, деятели науки и культуры, стахановцы, зарубежные гости. Беспрерывно шел мелкий моросящий дождь. Но все мы, затаив дыхание, следили за этим необыкновенным парадом.

В четком воинском строю шли сводные полки всех фронтов — маршалы, генералы, адмиралы и офицеры, сержанты и солдаты, представители всех родов войск. Опаленные в кровопролитных боях, увешанные боевыми орденами.

Гордо реяли над площадью красные знамена, с которыми воспитанная ленинской партией Красная Армия защищала честь и свободу своей Родины. Символы нашей победы…

Вдруг смолкли боевые марши. Над площадью раздалась дробь барабанов… Нагнув древки, задевая полотнищами мокрую брусчатку, наши воины несли фашистские знамена. Знамена, под которыми шли фашистские изверти, чтобы уничтожать, грабить, разрушать, порабощать народы нашей Родины. Эти шелковые и бархатные, расшитые серебром и золотом с фашистской свастикой знамена с омерзением бросались к подножию ленинского Мавзолея.

Незабываемый парад…

На следующий день в Кремле состоялся прием в честь участников парада Победы. Сколько было счастливых, радостных встреч друзей и товарищей, тех, кто с оружием в руках защищал Родину, и тех, кто в тылу создавал танки и самолеты, пушки и автоматы, выращивал хлеб, обеспечивал Красную Армию всем необходимым для Победы.

После приема в Кремле Главный маршал авиации А. А. Новиков пригласил нескольких товарищей, в том числе и меня, в штаб Военно-Воздушных Сил. Долго [152] сидели мы в тот вечер, вспоминая пережитые тяжелые годы.

Годы войны были не только годами разрушения, но и годами беспримерного, величайшего созидания. За эти годы были созданы десятки новых крупных заводов. Значительно увеличили мощность, были реконструированы существующие. В очень короткие сроки из руин и пепла восстанавливались заводы, разрушенные фашистами на временно оккупированной территории.

Военно-Воздушные Силы с каждым годом получали все больше и больше новых, отвечающих требованиям войны, самолетов. В июле — декабре 1941 года было выпущено 8,2 тысячи боевых самолетов, 1942 году — 21,7 тысячи, 1943 — 29,9 тысячи, 1944 — 33,2 тысячи, в первую половину 1945 года — 19,1 тысячи. Всего с 1 июля 1941 по 30 июня 1945 года авиационная промышленность СССР произвела 136800, из них 112,1 тысячи боевых самолетов, а фашистская Германия, располагавшая ресурсами почти всей Европы, за этот период произвела 88 тысяч, в том числе 80,6 тысячи боевых самолетов{32}.

К началу наступления немецко-фашистских войск на Московском направлении три фронта — Западный, Резервный и Брянский — в конце сентября 1941 года имели всего 545 самолетов, в большинстве своем устаревшей конструкции. В начале битвы под Сталинградом в конце июля 1942 года в составе Сталинградского фронта было всего 337 самолетов. А в операции по освобождению Правобережной Украины уже участвовало 2300, Белоруссии — около 6000, в Берлинской операции — до 7500 боевых самолетов новейших конструкций.