Гроздья миров - [46]

— Луиза!, — Бенни думал, что он сказал, а на самом деле еле прошептал. Он напряг все силы и как можно бодрее спросил. — Луиза, вы кому газету читаете?

Та подпрыгнула на кресле, и растерянно взглянув на него, тут же стремглав выбежала из палаты. Ну, вот так всегда!, — огорчился Адамс, хотя не смог бы объяснить, что означало слово «всегда». Впрочем, долго размышлять наедине ему не дали, широкие двери разлетелись в стороны и в палату ввалилась ватага докторов в белых халатах. Они возбужденно о чем-то спорили, заглядывали ему в глаза, в рот, перебирали рулоны бумаги с графиками. В палату быстрым энергичным шагом вошел маленький суховатый человек, надевающий на ходу белый халат. Это был Артур Оучи, его личный доктор. Шум и суета прекратились.

— Больной очнулся?

— Да, профессор.

— Прекрасно, — доктор наклонился над Адамсом, первым из всей врачебной свиты обративший на него живое, а не чисто профессиональное, внимание. — Как себя чувствуете, Ваше Величество?

— Чувствую, что жив, доктор, и это уже неплохо.

— Что ж, так держать! Долго мы вас тут не продержим, у вас как таковой болезни нет, просто организм невероятно истощен. Мы вас попитаем витаминами, микроэлементами, покормим хорошо и вы вновь станете великим и могучим.

— Спасибо, доктор, — Бенни бессильно закрыл глаза и провалился в забытье. Последнее, что он подумал: где же Луиза?!

Ему снилось что-то необыкновенно хорошее, о необыкновенных и преданных друзьях, о веселых приключениях, но кто-то коснулся его руки и сон замерцал, неумолимо тая. Адамс открыл глаза.

— Здравствуйте, доктор, — сказал Бенни, всеми силами пытаясь запомнить ускользающее сновидение.

— И вы не хворайте, Ваше Величество. Как себя чувствуем?

Адамс резко сел на кровати и свесил ноги. Покрутил головой, потянулся, довольно улыбнулся.

— Артур, вы просто кудесник! Я полон сил, ничего не болит.

— Хорошо, очень хорошо. Что ж, тогда можете одеваться и отправляться в свои покои. Настаиваю на неделе отдыха.

— В каком смысле?

— В смысле гулять по саду, есть, пить соки и не смотреть дурацкий телевизор.

— Простите, а как же работа?

— Не могу запретить, вы же все равно не послушаетесь?

— Скорее всего, — улыбнулся Адамс.

— Тогда не больше двух часов в день. И обязательный массаж, я…

В дверь постучали.

— Да!, — Хором ответили Адамс и Оучи.

В дверном проеме показалось озабоченное лицо Хармана.

— Ваше Величество!, — он вошел в комнату, с достоинством поклонился. — Я так рад, что вы пришли в себя!

Адамс внимательно посмотрел на своего премьер-министра. Неужели, в самом деле, рад?

— Доктор.

— Да, Ваше Величество.

— Вы идите, у нас с господином Харманом государственные дела.

Оучи, подстегнутый скрытым металлом в голосе Адамса, поспешно ретировался. Харман выжидательно смотрел на своего Повелителя.

— Садитесь, князь.

— Благодарю, — Харман присел на краешек кресла.

— Что привело вас в больничную палату, Рональд, ведь вы наверняка держите бразды правления железной хваткой?

— Спасибо за высокую оценку наших общих трудов, Ваше Величество.

— Наших?

— Да. Не могу не отметить искреннюю преданность делу Блендера и Лезурье, без их самоотверженной работы мы бы ситуацию под контролем не удержали.

— Постойте!, — спохватился Адамс. Страшное подозрение вползло в его голову. — А сколько я тут в больнице валяюсь?!

— Почти три месяца, Ваше Величество.

Бенни присвистнул.

— Ничего себе! Впрочем, могло быть и хуже.

— Да, Ваше Величество, я регулярно разговаривал с докторами, прогнозы были неутешительные.

— Что, я почти умер?

— Нет, — Харман покачал головой. — Вы два месяца были в коме.

— Рональд, будьте любезны, подайте халат. Спасибо, — Бенни встал, затянул пояс халата и подошел к окну. Знакомый вид. Никакая это не больница, а одна из комнат его дворца. Перед Адамсом лежал столичный город Амброзия. С редко разбросанными среди буйной зелени рощ и садов особняками, с чистым воздухом под защитным куполом… Сколько же еще нужно сделать! Он повернулся к Харману. — Князь, скажите, зачем я вам?

— Не понимаю, Ваше Величество, — Харман сделал каменное лицо.

— Бросьте, Рональд, все вы понимаете. Вы что, не могли с Блендером торжественно от меня избавиться? Ведь я же передал всю власть вам.

— Хорошо, Ваше Величество, начистоту, так начистоту, — Харман встал и гордо выпрямился. — Во-первых, вы, Ваше Величество, нужны нам как гарант стабильности. Пока вы с нами, никто не посмеет оспаривать молодую монархию. А во-вторых, я скажу честно, я к вам привязан, глубоко уважаю вас и горд, что мне выпала честь совместной работы.

Адамс слушал молча, опустив голову. Когда Харман замолчал, Бенни обошел кровать и пожал своему премьеру руку.

— Спасибо, Рональд. Наверное, более теплых слов сказать было бы невозможно. Идите, я должен одеться.

Адамс застегивал свежую рубашку и, нахмурившись, вспоминал визит Хармана. Неужели этот старый и опытный интриган был искренен? Или он просто умело скрывает свое истинное лицо, боясь уникального дара своего Повелителя? Кстати, спохватился Бенни, а как насчет… он вытянул руки и привычно напрягшись, пустил к ладоням порцию огня. Ничего! Он похолодел. Он попытался сделать то же самое раз, другой. Бенни разнообразил попытки: пытался левитировать, выключал в ванной комнате свет, чтобы проверить, видит он в темноте или нет. Ничего не работало, все его уникальные способности исчезли!