Гроза зреет в тишине - [26]

Старший сержант присел и осторожно стал укрывать друга. Неожиданно рука его наткнулась на что-то холодное и круглое, и он резко отдернул руку. Из-под расстегнутой на груди куртки торчала рукоятка кинжала...

На мгновенье Михаила будто парализовало, потом он низко наклонился над Веселовым, прислушался и, забыв обо всем на свете, бросился к кусту, где спал капитан. Уткнувшись лицом в мокрую кочку, глухо простонал:

— Петя... Веселов... погиб!..

XI

Трагическая смерть Веселова тяжело подействовала на всех разведчиков. Мало кто надеялся, что Веселова удастся спасти, но никто не мог и подумать, что жизнь его оборвется тут, на гиблом болоте, где и для могилы не нашлось двух метров хорошей земли.

Весь день все пролежали, словно онемевшие, а когда снова наступила ночь, заторопились.

Первым подал голос Кремнев.

— Майор, — шепнул он на ухо Мюллеру. — Нам пора.

Мюллер утвердительно кивнул головой, и они, вдвоем, неслышно скрылись во тьме.

Первым шел Мюллер. Подавшись вперед, он упрямо продирался среди пахучей болотной растительности, которая порой поднималась почти до плеч. Противно чавкала и прогибалась под ногами, как пружинный матрац, затянутая зловонной тиной топь, но это, видимо, мало беспокоило майора. Он ни разу не замедлил шага и ни разу не свернул с избранного им направления.

Эта непонятная и, кажется, ничем не обоснованная уверенность постепенно начала беспокоить Кремнева. «Можно подумать, что майор фон Мюллер вырос на этом болоте!» — и наконец, рассердившись, недовольно спросил:

— Вы что, майор, решили идти напролом?

— О, нет — на ходу отозвался фон Мюллер. — у меня — интуиция. И есть гипотеза. Она зародилась еще вчера, когда мы с вами тут блуждали...

«Вчера мы тут не были!» — хотел возразить Кремнев, но сдержался. Вчера, попав в какое-то особенно гиблое место, они и в самом деле долго кружили по болоту, пока наконец не выбрались на сухое. А потому могло случиться, что они и впрямь уже были здесь или где-то близко отсюда.

Кремнев замолчал. А тем временем трава на болоте становилась все более редкой и чахлой. И вдруг перед их глазами простерлось озеро — свинцово-серое, таинственное и хмурое. Густая вода его как бы кипела под частым дождем, а берега, скрытые темнотой, не были видны.

— Вот, — показав рукой на мрачный плес, сказал фон Мюллер. — Дорогу к спасению будем искать именно здесь.

— Здесь?! — Кремнев удивленно посмотрел на майора.

— Здесь, капитан, и только здесь! — решительно повторил немец. — Я — инженер-гидротехник, всю жизнь имею дело с водой, реками, озерами, их дном, берегами...

— Но при чем тут реки и озера?! — с удивлением спросил Кремнев. — Пока что мы имеем дело с непроходимым болотом!..

— Перед нами, капитан, еще одна старица, только не мертвая, как та, где нам уже довелось искупаться, а живая. Подойдите ближе к воде. Видите? Водоросли все время клонятся в одну сторону. Значит, вода течет!

— Ну, и что из того?

— А то, капитан, что эта старица — рукав большой реки, может быть даже той самой реки, к которой вы и хотите прорваться. А если это так, то она имеет два берега. И один из них, по закону природы, должен быть более или менее высоким. Наш — низкий. Значит — тот...

— Майор, — усмехнулся Кремнев, — вы плохо знаете белорусские реки. Они очень часто не подчиняются законам природы.

— А это мы сейчас проверим, — решительно заявил майор я начал раздеваться...

* * *

Опершись на жердь, Кремнев стоял, напряженно вглядываясь в темноту ночи и ловя каждый шорох. Но ни уши, ни глаза не могли отыскать того, кого Кремневу так хотелось увидеть. Майор фон Мюллер, пытаясь разведать высокий берег, исчез. И постепенно в сердце капитана закрадывалась тревога. Что случилось с Мюллером? Утонул? Или, может... Нет! Куда он денется голый?

Тихий плеск воды вдруг оборвал тревожные мысли Кремнева. Он присел, наклонился к воде и замер. По воде, прямо на него, неслышно плыло что-то черное и неуклюжее.

Рука Кремнева легла на приклад автомата.

Черный, неуклюжий предмет тем временем медленно приближался, увеличивался и в какое-то мгновение превратился в... лодку. Лодка была пуста.

«Черт возьми! Не сама же она движется наперерез течению?» — заволновался Кремнев, и в тот же миг до его ушей долетел хриплый голос фон Мюллера:

— К-капитан! Г-где вы?

Кремнев выпрямился в полный рост и увидел майора. Тот лежал на дне лодки и осторожно загребал руками воду, стараясь преодолеть слабое течение, которое уносило на стремнину эту тяжелую, нескладную посудину.

— Здесь я! — отозвался Кремнев и, войдя в воду как можно дальше, протянул жердь: — Хватайтесь! Помогу!..

Через минуту лодка оказалась в траве, на мелком месте. Стуча зубами, майор оделся и хрипло сообщил:

— У вас тут и в самом деле все вверх ногами!.. Нет берега и там... Болото... Но идти можно, держит... Кое-где вода по колено...

Кремнев слушал и осматривал лодку. Это была старая плоскодонка, которую неизвестно откуда принесло сюда весенним паводком. Борта лодки сгнили, верхние доски отвалились совсем, и все же это была лодка, еще способная держаться на воде. Кремнев готов был расцеловать немца.

— Хорошо, Генрих Францевич, — помогая майору застегнуть китель, заговорил Кремнев. — Черт с ним, с берегом, если теперь в наших руках такой крейсер! Главное, преодолеть этот разлив, а там проберемся. Оторваться бы от карателей хоть километров на пять.