Гроза зреет в тишине - [13]
Вспомнился ему первый день отступления, деревня Заречье, тамошний рыбак Рыгор Войтенок...
...Был поздний вечер, и уже умолкли немецкие пушки, что целый день корежили знаменитые зареченские сады. Батальон, оборонявший этот участок и в котором теперь воевали писатель Василь Кремнев и бывший председатель колхоза Сымон Филипович, двинулся на восток, — началось отступление. И вот тут, уже далеко за деревней, Василь и Сымон встретили своего давнего знакомого, Рыгора Войтенка. Рыгор стоял на меже без шапки и, опершись на охотничье ружье, смотрел на пламя, бушевавшее вдоль дороги.
Горела колхозная рожь. Огненный вал, жадно пожирая все на своем пути, стремительно катился на запад, будто спешил слиться с отблесками еще не догоревшей вечерней зари.
Василь и Сымон остановились рядом с Войтенком, но тот будто и не заметил их. Стоял, глядел на пламя и молчал. И только, когда они собрались уходить, глухо сказал, повернувшись к Филиповичу:
— Это я, председатель, поджег рожь. Не горела, так я керосином полил. И вот, занялась...
Он со злобой отшвырнул ногой пустое ведро, закинул за плечи берданку и, не прощаясь, пошел по черному полю — в свою маленькую, покинутую всеми деревню.
...И еще вспомнилось Василю...
Фашистский снаряд, пущенный откуда-то издалека, настиг его, Кремнева, уже на окраине деревни Малый Камень, в десяти верстах от Заречья. Догнал и бросил в черную бездну. И когда Василь очнулся и раскрыл глаза, то увидел над собой испуганное лицо девушки. Девушка стояла перед ним на коленях и, устремив испуганные глаза вдаль, к чему-то напряженно прислушивалась. А в вышине, прямо над ними, пылало солнце, вокруг млела густая конопля, наполняя воздух терпким одуряющим запахом. И еще чем-то пахло, горьким и удушливым — кажется, дымом.
Василь долго смотрел на девушку и старался припомнить, где и когда он с ней встречался? Где он видел ее раньше, еще тогда, когда не было войны и этого горького дыма? Но припомнить не мог. Тонкий, неотступный звон в ушах и туман, который время от времени наплывал ему на глаза, не давали сосредоточиться, память и зрение подводили его. И он, чтобы избавиться от этого мучительного состояния, спросил:
— Где я?
Девушка вздрогнула и своей горячей рукой торопливо закрыла ему рот.
— Молчите, — наклонившись низко над ним, испуганно зашептала она. — Немцы еще тут, в деревне...
И Василь замолчал, снова провалился в небытие. А когда очнулся, то уже увидел над собой не небо, а соломенную крышу, увитую паутиной. На толстой балке, белой от пыли, сидел серый взъерошенный воробей и, озабоченно поглядывая на Василя, настойчиво вопрошал:
— Жив? Жив? Жив?..
Василь осторожно пошевелил ногами, потом руками и — улыбнулся птахе: «Кажется, брат, жив! Вот только... в голове гул какой-то, будто там бьют в колокола...»
Он осторожно вытащил из-под одеяла руку и ощупал голову. Нестерпимо-острая боль пронизала все тело. Стиснув зубы, Василь застонал. Сразу же скрипнули ворота, зашуршало сено, послышалось чье-то взволнованное дыхание. Василь достал из кобуры пистолет и... опустил его.
По сену, с тазом в руках и белым полотенцем на шее, шла девушка, та самая, которую он видел в конопле...
...Больше двух недель пролежал он в маленьком сарайчике, на колючем прошлогоднем сене. И каждый день видел перед собой черноокую девушку с тугой каштановой косой за плечами. Ее сильные, ловкие руки делали ему перевязки, обмывали рану, кормили с ложки, укрывали одеялом, когда ему вдруг становилось холодно. Иногда девушка просто сидела рядом и молчала.
Однажды, когда Василю стало лучше, она с детской непосредственностью спросила у него:
— Почему вы не спросите, как меня зовут?
— А я и так знаю, что зовут тебя Валя, — улыбнулся Василь. — Ведь ты — племянница Рыгора Войтенка? Вот видишь. И встречались мы у твоего дяди, прошлым летом, в Заречье. Даже вместе по грибы ходили.
— Ой, правда! А я думала — вы забыли.
— Все помню. Валюта, все помню...
Валя улыбнулась каким-то своим, далеким мыслям, потом снова оживилась: ,
— А помните, как два года назад, когда вы в нашей школе выступали, подарили мне свою книжку? Вот, я берегу ее.
Она выхватила откуда-то из-под балки его книгу о пограничниках и протянула ему.
Это было так неожиданно, что на мгновение Василь растерялся. Потом взял книгу и развернул ее. Да, это была его книга, и его же рукой на титульном листе был старательно выведен скупой, незамысловатый, автограф :
«Моему юному другу, вожаку Мало-Каменских пионеров Валентине Ольховской на добрую память.
21 ноября 1930 г. В. Кремнев».
— Ну, ваша? — тихо спросила Валя.
Василь взял Валину руку в свою и долго лежал молча. Потом тихо сказал:
— Спасибо тебе за все, мой добрый юный друг! За все-все!..
Снова они долго молчали. Потом Валя спросила:
— Вы теперь пойдете к нашим?
Василь кивнул головой.
— Возьмите меня с собой! — горячо зашептала девушка. — Вы не бойтесь, я сильная и стрелять умею. А вы еще слабый. Я с автоматом буду идти впереди, буду искать дорогу. Вдвоем мы обязательно пройдем!..
...И еще одно воспоминание...
Это случилось много позже, когда фронт был уже далеко от деревни Малый Камень, от уютной Валиной хаты...
Остросюжетные и занимательные повести известных белорусских писателей в какой-то мере дополняют одна другую в отображении драматических событий Великой Отечественной войны. Объединяют героев этих книг верность делу отцов, самоотверженность и настоящая дружба.СОДЕРЖАНИЕ:Алесь Осипенко — ПЯТЁРКА ОТВАЖНЫХ. Повесть.Перевод с белорусского Лилии ТелякАлесь Шашков — ЛАНЬ — РЕКА ЛЕСНАЯ. Повесть.Авторизованный перевод с белорусского Владимира ЖиженкиХудожник: К. П. Шарангович.
Остросюжетные и занимательные повести известных белорусских писателей в какой-то мере дополняют одна другую в отображении драматических событий Великой Отечественной войны. Объединяют героев этих книг верность делу отцов, самоотверженность и настоящая дружба.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.