Гроза над океаном - [2]

Пат ничего не могла ответить на это. Хотя брак ее уже давно был пустой формальностью, она чувствовала, что его надо сохранять любой ценой ради сына. Поэтому перед родными она делала вид, что у них с мужем все отлично. Хорошая мина при плохой игре. Фактически любовь закончилась меньше чем через год после свадьбы. Но тогда она была беременна и отчаянно пыталась сохранить остатки чувства ради будущего ребенка. Теперь Пат понимала, что это оказалось ошибкой. Когда Эдди вернется домой, надо поговорить об окончании фарса.

— Это не вина Эдди, что он вынужден из-за своей работы надолго покидать дом, — ответила она матери, прекрасно понимая, что муж мог бы бывать дома чаще, просто он, наверное, этого не хотел, и, честно говоря, ее это устраивало.

— Твой дядя предлагал ему другое место, — не унималась мать, — и денег больше и работа повыгоднее. И если бы он побольше думал о тебе и сыне, то согласился бы, и вы могли переселиться из этой жалкой комнатенки пусть в маленькую, но уютную квартиру.

— Мама, давай не будем опять заводить этот разговор. У нас еще так много дел сегодня.

Зазвонил телефон. Пат вздрогнула от неожиданности и с надеждой взглянула на мать, которая взяла трубку. Но по выражению ее лица поняла, что ничего утешительного для них нет.

— Все словно сговорились. Любой, кому посчастливилось иметь две руки, уже нанят, — сказала мать со злостью, бросив трубку. — Ну, что будем делать?

— Бороться, — сказала Пат, вздохнув. — Придется нам самим вести все дело.

За ее плечами был большой опыт. Она привыкла рассчитывать только на себя, поскольку поддержка мужа была несущественна.

Пат ободряюще подмигнула матери. Они справятся. В первый раз, что ли? И они улыбнулись друг другу как два заговорщика.

Обе устали от найма новых девушек, которых учили работать, учили приветливости и доброжелательности, учили совмещать быстроту и качество — словом, всей этой малоприятной, но необходимой технике обслуживания. И когда дело начинало налаживаться — девушкам делали более выгодное предложение. Такое случалось уже в третий раз. Теперь они опять остались без помощниц, а им не выдержать такого напряжения. Мать и так чуть не погибла в прошлом году, когда ее свалил тяжелейший сердечный приступ.

О Господи! Пат тряхнула головой, стараясь забыть ужас тех дней, но воспоминание о болезни матери цепко засело в ее памяти. Жизнь не должна быть так жестока. Нет, только не это!

Боковым зрением Патрисия наблюдала за проворными руками матери, колдующими над ломтиками хлеба, мяса и овощей. Если бы они с такой же ловкостью могли отбросить их беды…

— Я разобьюсь, но у нас все будет хорошо, — сказала мать твердо. — Когда сталкиваешься лицом к лицу с неразрешимой задачей, самое главное сделать первый шаг, продолжать и не останавливаясь идти до конца.

— Сегодня у меня выходной, но я буду работать целый день и помогу тебе с уборкой. У Слая сегодня в детском саду кукольное представление. Он будет счастлив, и мы сможем забрать его попозже.

— Я ведь только что говорила, что ты должна проводить с ребенком как можно больше времени.

— Знаю, — мягко ответила Пат, — но сегодня крайний случай. Я предупрежу, в каком часу заберу малыша. Ну, кто что будет делать? — спросила она тоном начальника. — Один режет и готовит, другой мотается по Сити, так?

— Мотаться — только не я! Я не гожусь для этой роли. Ехать в центр Лондона! Последний раз я садилась за руль десять лет назад. Сегодня тебе придется самой заниматься доставкой, идет?

— Ну что ж! Я готова, — ответила Пат, привычным движением откидывая назад толстую льняную косу. Она направилась к дверям, где стояли коробки с заказами.

— Эти первые, уже готовы?

— Да, дорогая, но мы с тобой забыли еще кое-что.

Пат снова внимательно посмотрела на коробки, все было на месте.

— Платье, — подсказала мать.

— О Боже, еще и платье. — Патрисия совершенно выпустила из виду, что полагалось доставлять заказы в наряде эдакой поселянки начала века.

Пат сняла с вешалки одно из платьев и жестом продавщицы прикинула его к худому телу матери. Обе покатились со смеху, готовому перейти в истерику. Но это все же лучше, чем плакать, подумала Пат. Хрупкость матери всегда трогала ее, казалось, что она обнимает воробушка.

— Нет, только не это! — воскликнула мать, вытирая глаза краешком фартука. — Пат, дорогая, ты мое лучшее лекарство.

Та просияла от удовольствия. Если нужно, она готова была сделать себе красный нос, скорчить смешную гримасу, чтобы только развеселить мать.

— Будем надеяться, что наши клиенты не разбегутся, — сказала Пат, прикладывая платье к себе.

— Ты преувеличиваешь, — мать окинула ее критическим оком, — настоящий муслин и узор очень мил. Нашим беглянкам нравились именно такие платья.

— Но они учились в театральной школе, — заметила Пат с кислой улыбкой.

Она-то была слишком высокая и статная, с такими длинными ногами, что узорчатое муслиновое платье слегка приоткроет колени, вместо того чтобы чуть приоткрыть икры.

Конечно, это подходящий наряд для их бизнеса — приготовления сандвичей, простой, немудреной еды. Хлебный пудинг, толстый ломоть домашнего пирога — все это заставляло финансистов из Сити замедлять шаги. Но не будет ли она выглядеть смешно?