Гроза над Элладой - [37]

Муроб развернулся к телохранителю и воззрился на него с полным изумлением.

— Ты что, совсем идиот?! — спросил он тихо. — У тебя на глазах ахейский лазутчик укротил и угнал Дива, а ты ждёшь, что он к тебе добровольно вернётся? Ты понимаешь, пешеходная крыса, что это не Див унёс гадёныша, а гадёныш Дива угнал?! Он же потоптал троих моих ребят, которые пытались увернуться! В третий раз объясняю тебе, тупица, у нас Дива угнали!

Потайной ход из города вывел Кэма за пределы атлантского лагеря. Наружная дверца, замаскированная грудой сгнившего хвороста, медленно распахнулась, выпустив на волю молодого дружинника коринфского тирана Аристарха и его коня, облегчённо вздохнувшего полной грудью. Тысячник Мелантий, сопровождавший гонца в лабиринте подземелья, пожелал ему удачи и быстро захлопнул дверь.

Кэм влез на коня и внимательно осмотрелся, опасаясь стрелы из кустов. Погони он не боялся. Во-первых, под ним нетерпеливо танцевал Ясень — один из лучших скакунов Коринфа, а во-вторых, панцирь у Кэмаса Даретида был крепок, и на поясе висели два меча — отцовский и его собственный. С таким снаряжением Кэм мог противостоять кому угодно.

На днях одному из самых молодых дружинников исполнилось восемнадцать, он уже два года служил Аристарху — после гибели своего отца он занял его место в строю и заменил отца своей младшей сестрице Венете. Среднего роста, плотного телосложения, но гибкий и быстрый, он мигом отвадил от своего дома многочисленных ухажёров сестры, не поскупившись на пинки и раздачу плюх, затрещин и подзатыльников. Его дважды вызывали на поединок, но узнав о том, что опекун красавицы и гордячки Венеты в набеге на Тиринф за раз положил семерых тамошних дружинников, задиры на место встречи не являлись.

О нашествии имперской армии Кэм узнал, находясь на пиру у Аристарха. Он воспринял это известие двояко — войны Кэм не боялся, будучи уже опытным бойцом, но его ужасно беспокоила судьба сестрёнки, отправленной им в загородное поместье в сопровождении престарелого слуги. Поэтому, услыхав о возможности выбраться из города, он приложил все усилия для того, чтобы гонцом выбрали именно его.

Направив коня в объезд лагеря Кэнта, чтобы не отвлекаться на общение с дозорными, Кэм двинулся к дороге на Мегару. И понял, что сегодня, безусловно, его день — по дороге во весь опор мчался сотник Белых Султанов на таком немыслимо роскошном коне, что у знающего человека дух захватывало. Не колеблясь ни мгновения, Кэм погнал Ясеня наперерез, на ходу обнажая меч. Он понимал, что дело решит единственная схватка, после которой либо он завладеет лучшим скакуном в Ойкумене, либо останется на бобах.

Атлант, похоже, знал об этом не хуже его самого, потому что тоже вынул из ножен превосходный меч из чёрной бронзы. Они встретились на всём скаку, и Кэм перед стычкой слегка развернул Ясеня, чтобы продлить контакт на секунду-другую. За это время он успел нанести два удара и провести выпад, но противник играючи отразил их и пришпорил пятками своего изумительного скакуна.

К удивлению Кэма, пустившегося в погоню, вражеский всадник не спешил оторваться от них с Ясенем. Он скакал метрах в семи-восьми, то и дело, оборачиваясь назад.

— Стой, имперская крыса! — в бешенстве крикнул коринфиец, отчаявшись догнать атланта. — Стой, говорю! Если ты считаешь себя воином, остановись и сразись со мной!

— Заняться мне больше нечем, кроме как с каждым гонцом мечами звенеть! — вдруг отозвался атлант на чистом эллинском языке, в котором явно слышался аттический говор. — У меня за спиной едва не весь конный когопул коней погоняет, а я им в угоду с коринфянами буду в драку ввязываться! Пришпорь свою лошадь, гонец, если не хочешь своё задание провалить.

— Так ты что — эллин что ли?! — растерялся Кэм.

— Само собой! — сообщил незнакомец таким утвердительным тоном, словно любой всадник, разъезжающий в доспехах сотника имперской гвардии, просто обязан был оказаться ахейцем. — Я тот, из-за кого ты очутился на этой дороге. Меня зовут Канонесом из рода Норитов, для друзей я просто Кан. А ты кто?

— Гвардеец тирана Аристарха Кэмас Даретид. Ты можешь звать меня Кэмом. Кстати, а почему за тобой такая многочисленная погоня?

— Я у них лучшего коня средь бела дня угнал, троих при этом потоптал вот этим красавцем, — со смехом ответствовал младший сын Тенция. — А ещё им обидно оттого, что они считали, будто я им помогу дозоры у Кэнта снять и ваше войско из города выманить.

— Нехорошо людей обманывать! — осуждающе молвил Кэм и вкусно хохотнул, представив бешенство одураченных захватчиков. — Куда мы сейчас?

— К обгорелому кипарису. Там нас ждут к полудню, — Кан придержал Дива, дав возможность коринфийцу сравняться с ним.

Они скакали рядом, испытующе осматривая друг друга.

— Послушай, дружище, — промолвил Кэм, — ты гимнасий-то окончить успел?

— Некогда было, — блеснул в ответ мгновенной усмешкой младший сын великого Тенция. — Должен же кто-то у атлантов коней тырить?

По обе стороны дороги тянулся довольно густой сосновый лес, перемежающийся молодыми орешником и липами. Через несколько минут езды по этому своеобразному коридору Кан заметил впереди расширяющееся пространство, в котором что-то жирно блестело на солнце.