Громы и розы - [2]

- Угу, знаю. Наверняка кто-нибудь не выдержит, - сказал Сонни. - Я бы не хотел, чтобы она видела такое. Пит, как она сюда попала?

- Ее занесло сюда последнее дыхание падающего геликоптера военного флота.

- Ну ладно, а зачем?

- Хоть убей, не знаю. Дареному коню в зубы не смотрят.

Пит вошел в умывалку улыбаясь, довольный, что еще может смеяться. Раздевшись, он уложил старательно свернутую одежду на лавку. У стены лежала упаковка от мыла и пустой тюбик зубной пасты. Он поднял их и бросил в контейнер, потом взял стоявшую у стены орудийную щетку на палке и вытер пол в том месте, где Сонни наляпал при бритье. Кто-то должен поддерживать порядок. Он бы забеспокоился, насвинячь так кто-то кроме Сонни. Но этот не сходил с ума, он всегда был такой. Вот пожалуйста - опять оставил открытую бритву.

Пит тщательно регулировал краны душа, пока его полностью удовлетворили давление и температура воды. В последнее время он все делал старательно, именно теперь так много хотелось почувствовать, узнать, увидеть. Удары воды по коже, запах мыла, чувство света и тепла, ощущение давления на всю подошву... Интересно, как подействовал бы на него постепенный рост радиоактивности в воздухе, если бы в остальном он сохранял идеальное здоровье?

Что происходит сначала? Потеря зрения? Головные боли? А может, отсутствие аппетита и постепенное истощение?

Почему бы не проверить это?

С другой стороны, зачем забивать голову? Только немногие люди умрут от радиоактивного отравления. Существует множество других способов умерщвления - быстрее и без особых страданий. Например, эта бритва. Сейчас она лежала, сверкая на солнце, кривая и гладкая. Ею пользовались отец и дед Сонни, по крайней мере так утверждал он. Она была его радостью и гордостью.

Пит повернулся к ней спиной, намылил под мышками, поглощенный нежными прикосновениями лопающихся пузырьков пены. Когда он вновь испытал отвращение к самому себе из-за частых раздумий о смерти, его вдруг осенило. Его болезненный разум не подсовывал ему этих мыслей, мысли о смерти несло с собой знание положения дел. Или: "я никогда больше этого не сделаю", или: "я делаю это в последний раз". Может, начать делать все наоборот? - горячечно подумал он. Скажем, ползать по полу или ходить на руках, отказаться от сегодняшнего обеда, а вместо него перекусить часа в два ночи, а на завтрак съесть немного травы.

Однако дышать все равно нужно, и сердце твое должно биться. Ты будешь потеть и дрожать как обычно. Этого не избежать. Когда это произойдет, ты вспомнишь. Твое сердце уже никогда не выбьет свою дробь, оно будет биться все слабее и слабее, пока ты не остановишь его.

Ну и блестит эта бритва...

Твое дыхание будет таким же, как прежде. Ты можешь тайком выскользнуть через одну дверь, вернуться через другую и придумать совершенно новый способ преодоления третьей, но воздух твоего дыхания будет скользить взад и вперед через твои ноздри, как бритва по щекам, издавая звук, похожий на свист бритвы, которую правят на ремне.

Вошел Сонни. Пит намылил волосы. Техник поднял бритву и замер, вглядываясь в нее. Пит наблюдал за ним. Мыло попало ему в глаза, и он выругался. Сонни отскочил.

- Чего ты уставился, Сонни? Никогда прежде ее не видел?

- Конечно, видел. Только я... - он закрыл бритву, снова открыл сверкнуло лезвие. - С меня довольно, Пит. Я хочу от нее избавиться. Нужно тебе?

Нужно ли ему? Может, еще сунуть ее в солдатский сундучок? Под подушку?

- Нет, Сонни, спасибо. Я не умею ею пользоваться.

- А мне больше нравятся электрические бритвы, - пробормотал Сонни. Так что с ней сделать?

- Выбрось ее... нет. - Пит взмахнул в воздухе полуоткрытой бритвой, сверкнувшей над контейнером с мусором. - Выбрось ее через... - Нет. Падающая по дуге в высокую траву. Он может захотеть ее найти. Будет ползать вокруг, ища ее в свете луны, и может найти.

- А может, разломать ее на кусочки?

- Нет, - возразил Пит. - Кусочки... - Маленькие острые кусочки, воткнутые в землю. - Я что-нибудь придумаю. Подожди, сейчас оденусь.

Он быстро мылся и вытирался, а Сонни стоял, вглядываясь в бритву. Она была острой, и даже если ее сломать, останутся сверкающие обломки, по-прежнему острые как бритва. Если бы острие затупить на шлифовальном круге, кто-то может найти бритву и заточить ее снова, поскольку она несомненно останется бритвой - отличной стальной бритвой, которой можно...

- Есть! Лаборатория. Мы от нее избавимся, - уверенно заявил Пит.

Он натянул одежду, и оба пошли в лабораторное крыло. Там было тихо, и голоса их эком отражались от стен.

- В какую-нибудь печь, - сказал Пит, протягивая руку за бритвой.

- В пекарную? С ума сошел!

- Ты никогда не бывал здесь, правда? - захохотал Пит. - Как и всюду на Базе, здесь происходило гораздо больше, чем думали многие. Это место называли пекарней, и официально здесь велись исследования по получению новых разновидностей высококалорийной муки. Но тут есть и множество других вещей. Здесь велись разные работы, опробовались инструменты, проектировались устройства для чистки овощей. Здесь находится электрическая печь, которая... - он толчком открыл дверь.