Громче, чем тишина - [23]

В то время я дала комментарий на тему психологии интернет-радио «PodFM». Формат подкаста, популярный в Америке, только начали продвигать в России. После эпизодического сотрудничества мне неожиданно предложили вести собственный правовой канал.

– Но ведь я не правовед, – объясняла я программному директору. – Только недавно мне вынужденно пришлось изучать законы и ходить в суды.

– Это даже интереснее! – ответил тот. – Будешь постигать правовые основы вместе с экспертами и слушателями.

– Хорошо, но где я возьму экспертов?

– Будешь приглашать на свое усмотрение, никаких рамок мы не ставим. Ты будешь не просто ведущей, но и автором подкаста.

Подумав, я согласилась. С одной стороны, это была возможность удаленной работы и пусть небольшого, но регулярного заработка, а с другой – прекрасным шансом разобраться в теме, которая раньше была для меня terra incognita, а теперь превратилась в повседневность и даже в условие выживания.

Первый подкаст «Правоведа» вышел уже в ноябре 2010 года и был посвящен авторскому праву в интернете. Затем я приглашала все больше и больше юристов, и мы обсуждали различные аспекты юриспруденции. Уже за рамками эфира я иногда рассказывала юристам о своей ситуации и слушала их дельные профессиональные советы. Это помогло мне достаточно быстро изучить правовые механизмы и дало понимание существующей судебной практики. Особое внимание в своих программах я, конечно, уделяла семейным вопросам и пробелам в законодательстве, связанным с исполнением решений судов по детям. «Правовед» стал первым и популярнейшим правовым подкастом в России. Приложение бесплатно распространялось в AppStore, и со временем у меня появилась аудитория даже за рубежом.

Глава 16

После того как суд удовлетворил ходатайство Проценко о переносе дела по подсудности в Новороссийск, Саша подготовил жалобу в городской суд. Не дожидаясь результатов ее рассмотрения, я взяла билет в Новороссийск. Мне вдруг пришло в голову обратиться за помощью к простым жителям города. Через социальную сеть я разослала письмо с просьбой помочь мне в поиске ребенка, а также жилья и транспорта, поскольку понимала, как сложно будет ориентироваться и передвигаться в незнакомом городе. К счастью, несколько человек откликнулись и оставили свои координаты. Одного из них звали Евгением, он ответил, что готов отвезти меня куда понадобится. Сразу стало легче, ведь я ехала уже не в пустоту.

Перед самым отъездом меня остановил телефонный звонок. Это была коллега Гуля. Год назад я работала на женском спутниковом канале телеведущей, а Гуля – шеф-редактором. Вне эфира мы толком не общались, а на съемочной площадке обсуждали только сценарные и производственные детали. Когда проект закончился, Гуля уехала в Москву и устроилась редактором на один из федеральных каналов.

– Я случайно увидела в интернете твое видеообращение к президенту. Это ужасно! – выпалила Гуля. – Где ты сейчас?

Но, не дав мне сказать, что через пару часов я выезжаю в Новороссийск, Гуля продолжила:

– Тебе срочно надо приехать в Москву! Мы договоримся о съемках новостного сюжета. Ты расскажешь, что у тебя похитили дочку! Это покажут на всю страну!

Раздумывать было некогда, пришлось на ходу менять маршрут. Я села на поезд до Новороссийска, но вышла в Москве. Уже в вагоне я пыталась дозвониться до Саши и сообщить ему о том, что планы изменились. Он долго не отвечал. Затем взял трубку и вместо обычного приветствия устало произнес:

– Я в больнице. Как попал, потом расскажу.

– Что с тобой? – повторяла я, пока поезд не вырвался из города и помехи в телефонной связи не прервали наш короткий разговор. К счастью, одна его фраза все-таки пробилась.

– Не волнуйся, до твоего суда в Новороссийске я обязательно поправлюсь.

Глава 17

Я долго от него бежала. Но в Москве состояние полного отчаяния все же меня настигло.

Мне нужно было добраться до телецентра Останкино, где меня уже ждала Гуля. Но я не могла сосредоточиться ни на чем. Земля уходила из-под ног. Фигуры столичных жителей расплывались перед глазами. В глубине души я пыталась обнаружить остатки воли, но не находила их. В глазах все плыло. От станции «Дмитровская» до станции «Алексеевская» я добиралась на метро около двух часов, хотя этот отрезок можно было проехать за пятнадцать минут. Будто не принадлежа себе, я пропускала поезда раз за разом. В тесном вагоне меня душили слезы, и сопротивляться им не было сил.

В те дни наши общие друзья постоянно звонили Роме в Новороссийск, но ни малейшего шанса на переговоры с ним не возникло. Их скупой комментарий сводился к одному: «бесполезно». Стало звучать новое для меня, но точно описывающее ситуацию слово – «ПАТОГЕННОСТЬ».

В Останкино я все-таки не успела, и мы встретились с Гулей в полумраке «Шоколадницы» рядом с Киевским вокзалом. Впервые мы перешли от рабочих отношений к личным. Поговорили о наших дочерях, о работе с Кириллом Натутовым, о московском ритме жизни, о любви, которая зачастую вынуждает нас страдать.

– Знаешь, почему тебе не продлили контракт? – неожиданно спросила Гуля, имея в виду телевизионное ток-шоу, на котором мы работали.