Гром над Империей. Часть 2 - [30]

Освобождаю его источник, и сосулька, вырвавшись из его руки, пронзает ему голову. Бездыханным он рухнул под ноги к тем, кому должен был служить, и кто его предал.

— Не скажу, что не ожидал чего-то подобного… — подытожил я, глядя на мертвые тела и замерших в ужасе магов. — Но как-то это произошло слишком быстро. В-общем, разговор у нас, к сожалению, пошел не так, как я предполагал, но и считать его завершенным пока рано. Что касается обвинений в мою сторону…

— С вас сняты все обвинения, — быстро проговорил первый император, внезапно ставший единственным. Он быстро оправился от первоначального шока и уже просматривал телефон Натоши, хмуря брови. — Но я попросил бы вас не покидать пока пределы нашей страны. И молчать о том, что здесь произошло.

— Меня не интересует ваша внутриполитическая кухня, — заметил я, с какой-то брезгливостью глядя на него. — У меня еще остались в вашей стране незаконченные дела, поэтому покидать ее я не собираюсь. Но если… — я многозначительно посмотрел на него.

— Я вас понял, князь, никаких препятствий вам чиниться не будет. Тем более, это в наших интересах.

— Надеюсь на это. А теперь — мне пора. Открыв портал, я посмотрел на Хидеки и Озаму.

Девушка, повернувшись и с грустью посмотрев на отца, кивнула каким-то своим мыслям, и без сомнений первая шагнула в него, а вот принц выглядел растерянным.

— Я всё понимаю, друг, — положил я ему руку на плечо, — тебе тяжело принять правду. Если хочешь, оставайся и подумай, но знай — двери моего дома и рода всегда для тебя открыты. Позови меня, и я сразу приду за тобой. Не прощаемся…

Бросив красноречивый взгляд на стоящих в растерянности магов, шагнул следом за Хидеки. Мне необходимо отдохнуть, но очень скоро, я вырежу очередной гнойник на теле Земли!

Глава 8

Владислав Громов

Выйдя из портала, что вел на горячие источники, сразу в мою комнату, я увидел Хидеки, сидящую на краешке кровати. Девушка уставилась невидящим взглядом куда-то на стену с отсутствующим видом. Внутренне собравшись, я присел рядом с ней и приобнял её за плечи.

— Если хочешь поплачь, милая. Не стоит держать все в себе, может тогда, тебе станет легче… Я понимаю, как это ужасно — узнать такое про родного отца. Но я думаю, что ты должна знать правду, пусть и такую мерзкую…

Хидеки медленно повернулась ко мне, и в её тёмных, чуть раскосых глазах отразилось что-то похожее на изумление. Покачав головой, она негромко произнесла:

— Мерзкую?! Я не понимаю тебя…

Я несколько растерялся. Готовился к чему угодно — слезам, истерике, но не к тому, что мне придётся объяснять, чего такого гадкого было в поступке императора!

— Милая, может, ты не всё поняла, что произошло на этой встрече? Твой отец фактически признался, что поставил на кон твою жизнь в угоду политическим амбициям!

Она неотрывно смотрела в мои глаза, и на миг мне показалось, что на меня взирает сам загадочный дух Японии, понять который чужеземцу просто нереально.

— Любимый, один мудрец, мой соотечественник, однажды сказал: «В больших делах мелкие недостатки не обдумывают»… — она слегка поморщилась и призналась, — по-японски это звучит красивее!

И у нас есть такое понятие как гири, чувство долга. Мой отец — император, и его долг прежде всего в том, чтобы заботиться о благе всего государства и множества подданных. Я — дочь императора, мой долг — принимать любые решения моего господина, даже если для этого требуется пожертвовать своей свободой или жизнью. Я прекрасно понимаю, почему мой отец совершил то, что совершил… Но меня печалит иное.

Пока я потрясенно переваривал то, что только что услышал, пытаясь как-то уложить всё в своей голове, она отвела взгляд в сторону и тихонько проговорила с тоской в голосе:

— Почему мой отец забыл о том, что сам вручил мою судьбу в твои руки? После того, как я официально стала твоей невестой, он потерял право распоряжаться моей жизнью…

Внезапно она соскользнула на пол, опустившись передо мной на колени, грациозно склонила черноволосую голову и почтительно произнесла:

— Мой господин, я благодарна вам за то, что вы не воспользовались возможностью и не стали упоминать прилюдно об этом проступке моего отца, сохранив его честь! Мой долг перед вами безмерен, и мне нечего предложить Вам, потому что я уже вручила вам и своё тело, и свою жизнь…

Меня аж затрясло от гнева — на неё, что так спокойно отнеслась к тому, что император наплевал на самый главный долг — родителя перед своим ребенком, на него — за то, что он предпочёл политические интересы родной дочери, на устои этой страны, которые вдруг мне показалось варварскими!.. Никогда я не смогу понять этого извращенного понятия о чести, которое то призывает резать собственные животы, то жертвовать близкими! А еще меня больно уколола мысль — по своему ли желанию она стала моей невестой или по приказу отца? Действительно она — моя женщина или все еще выполняет приказы императора?

— Встань! — холодно приказал ей я, — говоришь, я могу распоряжаться твоей жизнью? Так вот, запомни — я не твой господин, я — твой мужчина, я тот, кто будет оберегать тебя. Я никому не позволю распоряжаться тобой, словно пешкой, в политических играх! Ты сделала выбор, ты пошла со мной, а значит — забудь всё, что произошло, как страшный сон! С этого дня начнём всё с чистого листа…