Гробовщик - [35]

Я без малейшего усилия сел и осмотрелся. Из отверстия в правом виске потекла и тут же свернулась, запечатывая отверстие, струйка крови.

Слева, сколько хватало взгляда, тянулось знакомое болото с редкими почерневшими деревьями. Справа возвышался берег, поросший кустами ивняка, а далее – стояли высокие сосны.

– Это транк, – пояснил мальчик. – Его действия хватит ровно на час. Потом действие начнёт ослабевать и ещё через полчаса, ты снова и пальцем пошевелить не сможешь. Так что хватай своего учёного и тащи в ту сторону.

Генка махнул вдоль берега.

– Там за кустами дебаркадер. Доктор. Он поможет, – продолжил он.

– Что ж и ему не капнешь своего транка? – спросил я.

– Ему нельзя, – сказал мальчик и достал из кармана новый пузырёк. На этот раз с мутно-жёлтым содержимым. – Скажешь Кораблёву, что бы дал ему вот это. Три капли. Как перестанет тошнить кровью, ещё две. Понял?

Я кивнул головой.

– Тогда ступайте, – сказал Генка. – Время дорого.

Я перехватил руку Толика через плечо, обхватил его за талию и поволок в указанную сторону.

– Стой, – вдруг окликнул меня мальчик. Он догнал меня, немного поколебался, но всё-таки спросил. – Почему они в вас стреляли?

Я криво усмехнулся. Какой же ты, по сути, пацан, как бы ни пыжился.

– Потому что им за это ничего не будет, – ответил я, потащил Троячку дальше.

И проснулся…

7. Явь.

Ничего себе сон!

Дождь закончился. В каюте пусто. Я встал с кровати и потянулся. Однако – выспался. Интересно, сколько я здесь пролежал? Выглянул в коридор. Кораблёва нигде не было видно. Наверху с артефактом возится? Вот нечего ему делать.

Я вышел наружу и глубоко вдохнул влажный воздух. На носу, свесив ноги за борт, сидел Генка. Одет он был в прозрачный целлофановый дождевик с капюшоном, в руках держал пластиковую телескопическую удочку. Рядом стоял его верный фонарь. Стекло в фонаре было склеено скотчем.

– Клюёт? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Да какая тут рыбалка, – махнул рукой мальчик. – Одни лягушки.

Я глянул на воду. Тоненький красный поплавок стоял неподвижно.

Голову вдруг пронзила резкая боль. Я схватился за висок. Шрам. Вроде не было никакого шрама…

Вдруг вспомнился сон. Гога, молчаливый Бекас. Расстрел.

Снова потрогал шрам на виске.

– Так это на самом деле было?

Мальчик косо на меня глянул:

– Нет.

Я с облегчением выдохнул, но Генка продолжил:

– Это с тобой ещё будет. Возможно. Тебе решать.

Я помолчал, пытаясь понять, а мальчик продолжил, меняя тему:

– Ты Кораблёва не увози отсюда. На «Янтаре» ему теперь жизни не дадут. Пусть он пока здесь побудет.

– А здесь он что делать будет? – спросил я. – Где жить? В гнилье этом? А питаться чем? Лягушками?

– Этот дебаркадер раньше принадлежал Чернобыльской санэпидемстанции. Он, по сути, плавучая лаборатория для анализа подконтрольной акватории. На втором этаже полно всяких спиртовок, реторт и прочих научных штуковин. Я как показал их Кораблёву, так он про всё забыл. Возится теперь, колбы до дыр протирает, да план опытов составляет. А с едой ты ему пока поможешь.

Генка вынул из кармана шорт и протянул мне предмет, похожий на искусственный глаз.

– Это «Проектор», – сказал он. – При активации показывает семнадцать минут произвольно выбранного прошлого точки активации. С привязкой, естественно – нафига вам в пустоту пялиться. Радиус перспективы 240 градусов, глубина, при отсутствии препятствий, полтора километра. Разброс от одной до полуторы тысяч лет от текущего времени.

– А как его активировать? – спросил я. – Я к тому, что если на «Янтаре» спросят…

– А вот не скажу, – ухмыльнулся Генка. – Пусть ваши умники сами репы почешут. Да ты не переживай. Они и так за эту штуку тебе не то, что продукты, душу продадут. А на дальнейшую перспективу, возьмёшь у Кораблёва записку, чтобы выдали тебе в пользование «гроб». Будешь в нём покойников сюда и на «Янтарь» возить. Всё лучше, чем на коротком поводке у Ломтя сидеть.

Я подумал и согласно кивнул.

– И ещё, – сказал Генка снова порылся в кармане шорт, бездонный он у него что ли, и протянул мне булавку с кроваво-красной бусинкой на конце. – Возьми. Если ещё раз нарвёшься на тех, кто захочет тебя расстрелять, воткни её в землю. Да каблуком поглубже. А сам беги оттуда. Минуты две у тебя будет.

– Так мне и дадут убежать, – хмыкнул я.

– Ты не понял. Это у тебя будет две минуты. А у твоих расстрельщиков – секунд пять. Может – семь. А потом им не до тебя станет.

– В смысле? – не понял я.

– А вот воткнёшь – увидишь. Ладно, – Генка резко подсёк удочку, на конце которой был не крючок, а что-то похожее на надраенный медный пятак. – пошли к Кораблёву. А-то он сейчас огонь трением своих пробирок добудет. Дебаркадер спалит.

И мы пошли к Кораблёву.

8. Легенда о Гробовщике.

– И чего мы тут торчим? Утром бы вышли, давно бы в лагере были.

– А с Ленчиком как? Здесь бросим?

– Нет, блин, давай рядом ляжем и сдохнем за компанию.

– Ты, Муха, не жужжи. Киров сказал ждать, значит будем ждать.

– Так ведь время идёт, не дай Бог Выброс грянет.

– Не мельтеши. К обеду двинем. Сдаётся мне – Гробовщик по его душу пожалует.

– Какой Гробовщик? Это же сказочка. Типа, ездит по Зоне эдакий мутант, как по Бродвею. И гроб с собой возит. Железный.