Григорий Распутин - [3]

«В этом раннем периоде его жизни свидетели характеризуют Распутина как человека хитрого, наглого, с буйно-разгульной, экспансивной натурой, – писал Смиттен. – В пьяном виде, бахвалясь, он запрягал лошадей и катался по двору, любил подраться, ругался скверными словами не только с посторонними, но и с родителями».

Сторонники Распутина факт его пьянства в молодости часто отрицают, но о пристрастии к вину свидетельствовал он сам, говоря на следствии в 1907 году, что пьяный имеет «скверный характер».

Дальше – хуже, «односельчане стали замечать Распутина в кражах». Свидетель Е. И. Картавцев, 67 лет, рассказывал, как Распутин украл жерди на остожье: «Разрубив остожье, он все бывшие жерди сложил на свою телегу и хотел увязать их и увезти, но в этот самый момент я его застал и потребовал, чтобы Григорий ехал с покраденными жердями в волость, а когда он отказался и желая от меня удрать, хотел было ударить меня топором, то я в свою очередь ударил его колом настолько сильно, что у него из носа и рта ручьем потекла кровь и он потерял сознание, упал на землю».

Вскоре после этого у Картавцева украли коней. «Лошадей этих в ночь кражи караулил я сам лично и видел, что к ним подъезжал Распутин со своими товарищами Константином и Трофимом, но не придал этому значения, а между тем через несколько часов после этого я обнаружил пропажу лошадей. Сейчас же после этого я пошел домой, чтобы проверить, дома ли Распутин».

Распутин дома был и на момент кражи у него имелось алиби. Тем не менее у односельчан скопилось по отношению к нему столько неприязни, что Григорий оставил село и отправился в Верхотурский монастырь.

Так пишет Смиттен. Верить ему или нет? Разумеется, опрошенные свидетели могли ошибаться, лгать, путать, а сам следователь – выполнять революционный заказ, направленный на «очернение старца», но в известной логике картине, нарисованной Смиттеном, не откажешь.

Матрена Распутина в своей книге утверждает, что отец ее с младых лет был настолько прозорлив, что несколько раз «прозревал» чужие кражи и потому лично для себя саму возможность воровства исключал: ему казалось, что другие так же это «видят», как и он. Сомнению подвергает достоверность свидетельских показаний о воровстве Григория и американский православный исследователь Ричард Бэттс, автор, пожалуй, самого лучшего на сегодняшний день исследования о Распутине «Пшеницы и плевелы». Наконец, апологет Распутина О. А. Платонов, написавший весьма тенденциозную, но при этом богатую документами книгу «Пролог цареубийства. Жизнь и смерть Григория Распутина» (известную в более ранних редакциях под названием «Жизнь за царя»), переходит от защиты к наступлению: «Позднее недобросовестные журналисты будут писать, что к этому (паломничеству. – А. В.) его подтолкнул случай, когда якобы он был схвачен с поличным то ли на воровстве лошадей, то ли чего-то другого. Внимательное изучение архивных документов свидетельствует, что случай этот полностью выдуман. Мы просмотрели все показания о нем, которые давались во время расследования в Тобольской консистории. Ни один, даже самый враждебно настроенный к Распутину свидетель (а их было немало) не обвинил его в воровстве или конокрадстве. Не подтверждает этого «случая» и проведенный в июне 1991 года опрос около 40 самых пожилых людей села Покровского… Никто из них не мог вспомнить, чтобы когда-то родители им рассказывали о воровстве Распутина».

«Это сущая неправда, что писали в газетах, будто бы мой покойный отец был за что-либо судим. Ничего подобного не было. Правда, дедушка Ефим Яковлевич был однажды арестован за несвоевременный платеж податей, как вообще это делалось в прежние времена с крестьянами. Может быть, по этому поводу и сплели газеты небылицу про отца», – говорила Матрена Распутина на следствии.

Вместе с тем существует донесение некоего ротмистра Калмыкова начальнику Тобольского губернского жандармского управления, где говорится, что Распутин «смолоду отличался разными поступками, то есть пьянствовал, занимался мелкими кражами и прочее», хотя стоит отметить, что сам Калмыков при этом опирался на доклад своего подчиненного унтер-офицера Прилина, в котором о воровстве Распутина ничего не сообщается, и слова о кражах являются вставкой, не совсем понятно на чем основанной.

Известно также, что в 1915 году, когда в «Сибирской торговой газете» появилась статья о конокрадстве Распутина, тот ответил по-мужицки резко и с характерной угрожающей интонацией: «Тюмень, редактору Крылову. Немедленно докажи, где, когда, у кого я воровал лошадей, как напечатано в твоей газете; ты очень осведомлён; жду ответа три дня; если не ответишь, я знаю, кому жаловаться и с кем говорить. Распутин».

Мемуары и показания противоречат друг другу, с чем мы будем сталкиваться, касаясь почти любого эпизода из жизни сибирского мужика, но за частностями проглядывает главное.

Во-первых, между кражей жердей и лошадей есть большая разница. А во-вторых, ни сам Распутин, ни даже благожелательно настроенные по отношению к нему люди не утверждали, что он прожил всю жизнь без греха, в том числе и в молодости. Великая Княгиня