Григорий Распутин - [23]
А дальше, как пишет Радзинский, «показания Ломана подтверждает и… сам Распутин. Сохранилась телеграмма, посланная мужиком царю в 1906 году: "Царь-батюшка, приехав в сей город из Сибири, я желал бы поднести тебе икону Святого Праведника Симеона Верхотурского Чудотворца… с верой, что Святой Угодник будет хранить тебя во все дни живота твоего и споспешествует тебе в служении твоем на пользу и радость твоих верноподданных сынов". Эту телеграмму, так отличавшуюся от бессвязных посланий, которыми Распутин будет засыпать "царей", видимо, помогла написать мужику преданная генеральша.
И царь… принял мужика после его телеграммы!»
Все это выглядит, спору нет, эффектно, но факты говорят о том, что на самом деле в 1906 году царь встречался с мужиком несколькими месяцами ранее и безо всяких писем и телеграмм, «…вечером были на Сергиевке и видели Григория!» – записал Николай в дневнике 18 июля 1906 года, сопроводив эту запись восклицательным знаком.
И только осенняя встреча действительно случилась в связи с привезенным из Верхотурья образом, но встречался Государь с Распутиным как с хорошо знакомым ему человеком, и верить в спонтанность этого приема столько же оснований, сколько и в радушный прием епископом Сергием Финляндским христолюбивого мужичка-странника в поношенном армяке прямо с улицы.
«13-го октября. Пятница… В 6 1/4 к нам приехал Григорий, он привез икону Св. Симеона Верхотурского, видел детей и поговорил с ними до 7 1/2. Обедал Орлов».
Через три дня Николай писал Столыпину: «Несколько дней назад я принял крестьянина из Тобольской губернии… который принес мне икону Святого Симеона Верхотурского… Он произвел на Ее Величество и на меня замечательно сильное впечатление… и вместо пяти минут разговор с ним длился более часа. Он в скором времени уезжает на родину. У него есть сильное желание повидать Вас и благословить Вашу больную дочь иконой. Я очень надеюсь, что Вы найдете минутку принять его на этой неделе. Адрес его следующий: СПб., 2-я Рождественская, 4. Живет у священника Ярослава Медведя».
«Помню, что покойный Столыпин вызывал Распутина к своей больной дочери, которая пострадала после взрыва…» – показывала Вырубова на следствии, а в мемуарах писала: «Ее Величество… рассказывала о том, как Столыпин позвал его к себе домой после взрыва в его доме – помолиться над его больной дочерью».
Более вероятным следует все же признать то, что не Столыпин призвал Распутина, а сибирский странник сам вызвался попасть в его дом, да и следующий после Столыпина премьер-министр Коковцов в воспоминаниях «Из моего прошлого» не случайно написал о том, что «когда на Аптекарском Острове, 12-го августа 1906 года, произошел взрыв и ранены были дети Столыпина, – вскоре по перевезении их в больницу Кальмейера явился Распутин и попросил разрешения посмотреть больных и помолиться над ними. Уходя из больницы, он сказал окружающим: "Ничего, все будет хорошо". Был ли он позван кем-либо из близких Столыпину, или пришел сам – я этого не знаю и утверждать чего-либо не могу».
Позднее Столыпин окажется в числе гонителей Распутина и не признает факта их знакомства, а Николай и Александра меж тем раз от раза принимали Распутина все теплее.
«9 декабря… Обедали Милица и Стана. Весь вечер они рассказывали нам о Григории», – писал Николай в дневнике в конце 1906 года.
«6-го апреля. Пятница… После чая пошли на другую сторону наверх и там имели радость повидать и поговорить с Григорием!» – отметил он в следующем, 1907 году.
В это же время царь удовлетворяет просьбу Распутина переменить его фамилию на Распутин-Новый[3]. Различных толкований, почему крестьянин решил сменить фамилию и выбрал именно такую, существует довольно много. Самое распространенное из них приводится в книге Илиодора «Святой черт», со страниц которой Распутин якобы говорит: «Ты хочешь знать, как у меня явилась новая фамилия Новый? Слушай! Когда я однажды поднимался во дворец по лестнице, в это время цари, дожидаясь меня, сидели в столовой. Государыня держала наследника, тогда еще не говорившего ни слова. Как только я показался в дверях, то наследник захлопал ручонками и залепетал: „Новый, Новый, Новый!“ Это были первые его слова».
Это можно было бы считать обыкновенной легендой, но существует свидетельство Великого Князя Константина Константиновича Романова, к Распутину никоим образом не относящееся, но косвенно подтверждающее справедливость этой версии. «13 августа 1906 тот. — всех нас позвали пить чай к Их Величествам. Туда в столовую пришли их четыре дочки и тоже – к великой радости наших детей – и двухлетний цесаревич. Обойдя кругом чайный стол и со всеми поздоровавшись, он взобрался на колени к матери; подле нее сидел Игорь (сын К. Р.) и маленький наследник охотно перешел к нему на колени, называя его как незнакомого «Новый»».
Точно так же мог Цесаревич обратиться и к опытному страннику из Покровского, но в любом случае важно отметить, что идея сменить фамилию принадлежала, во-первых, самому Распутину, а во-вторых, делал он это по какой угодно причине, но только не потому, что прежняя плохо звучала и бросала тень на его моральный облик.
Алексей Варламов – прозаик, филолог, автор нескольких биографий писателей, а также романов, среди которых «Мысленный волк». Лауреат премии Александра Солженицына, премий «Большая книга» и «Студенческий Букер». 1980 год. Вместо обещанного коммунизма в СССР – Олимпиада, и никто ни во что не верит. Ни уже – в Советскую власть, ни еще – в ее крах. Главный герой романа «Душа моя Павел» – исключение. Он – верит. Наивный и мечтательный, идейный комсомолец, Паша Непомилуев приезжает в Москву из закрытого секретного городка, где идиллические описания жизни из советских газет – реальность.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.
Алексей Варламов – русский писатель, современный классик, литературовед и доктор филологических наук. Являясь авторов романов, рассказов, повестей, а также книг биографического жанра, Алексей Варламов стал лауреатом целого ряда литературных премий. Произведения писателя, собранные в этой книге, представляют собой лучшие образцы русской реалистической художественной прозы – глубокой и искренней прозы «с традицией».
О Василии Васильевиче Розанове (1856–1919) написано огромное количество книг, статей, исследований, диссертаций, но при этом он остается самым загадочным, самым спорным персонажем Серебряного века. Консерватор, декадент, патриот, христоборец, государственник, анархист, клерикал, эротоман, монархист, юдофоб, влюбленный во все еврейское, раскованный журналист, философ пола, вольный пленник собственных впечатлений, он прожил необыкновенно трудную, страстную и яркую жизнь. Сделавшись одним из самых известных русских писателей своего времени, он с презрением относился к литературной славе, а в конце жизни стал свидетелем краха и российской государственности, и собственной семьи.
«В семидесятые годы прошлого века в Москве на углу улицы Чаплыгина и Большого Харитоньевского переулка на первом этаже старого пятиэтажного дома жила хорошенькая, опрятная девочка с вьющимися светлыми волосами, темно-зелеными глазами и тонкими чертами лица, в которых ощущалось нечто не вполне славянское, но, может быть, южное. Ее гибкое тело было создано для движения, танца и игры, она любила кататься на качелях, прыгать через веревочку, играть в салочки и прятки, а весною и летом устраивать под кустами сирени клады: зарывать в землю цветы одуванчиков и мать-и-мачехи, а если цветов не было, то обертки от конфет, и накрывать их сверху бутылочным стеклышком, чтобы через много лет под ними выросло счастье…».
«Свое редкое имя Саввушка получил по причудливому замыслу судьбы. Его мать жила в молодости в Белозерске и работала поварихой в школьной столовой. Была она столь же хороша собой, сколь и доверчива, к ней сваталось много парней, но замуж она не выходила, а потом вдруг уехала, не сказав никому ни слова, в Заполярье. Полгода спустя у нее родился сын. Чуть окрепнув, она снова встала к плите, но работать теперь пришлось больше прежнего, и несколько лет спустя никто бы не узнал красавицу Тасю в изможденной женщине, тяжело бредущей в глухую полярную ночь к дому…».
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.