Григорий Иванович Лангсдорф - [9]

Познакомившись с состоянием местного земледелия, скотоводства, рыболовства, ремесленного производства, торговли, Лангсдорф пришел к выводу, что экономический упадок в значительной мере связан с колониальным статусом Бразилии. Этим, по его мнению, объяснялась малочисленность населения, а также отсутствие просвещения и медицинской помощи.

На Санта-Катарине Лангсдорф не только собирал коллекции и делал записи в дневнике. К этому времени относится и его первый дошедший до нас рисунок «Внутренний вид жилища в Бразилии», обнаруживший у путешественника незаурядные способности художника.33

23 января (4 февраля) 1804 г. «Надежда» и «Нева» ушли с Санта-Катарины. Начиналась наиболее сложная часть плавания. Кораблям предстоял самый длительный переход, в течение которого они должны были обогнуть мыс Горн. Лангсдорф продолжал свои гидрологические наблюдения, занимался размещением и обработкой коллекций, собранных в Бразилии. Вскоре после отплытия к нему обратились за помощью и как к опытному хи- рургу. «В Бразилии графу Толстому в стопы попали песочные черви, — писал Левенштерн. — Они так малы, что проникают в поры человека, откладывают множество мелких яиц, которые, если их вовремя не вырезать, вызывают язвы на стопе, причиняя сильную боль...»; Лангсдорф успешно оперировал Толстого.34

25

После ухода с Санта-Катарины на «Надежде» стали строго регламентировать потребление воды. Левенштерн, служивший во флоте уже больше десяти лет, еще до плавания с Крузенштерном побывавший в северных и южных морях и привычный к превратностям морской жизни, не без иронии, а иногда и с плохо скрываемым раздражением писал о поведении штатских участников плавания, нередко стремившихся получить какие-либо прибавки к своему дневному рациону. Трудно в это время было и Лангсдорфу, еще никогда не пускавшемуся в столь серьезные морские путешествия.

Тем не менее молодой ученый принялся еще за одну достаточно сложную работу. В апреле, когда корабли должны были пересечь тропик Козерога, Крузенштерн попросил Горнера и Лангсдорфа взять на себя ежечасные наблюдения за атмосферным давлением, температурой и влажностью воздуха. Предстояло, в частности, выяснить зависимость давления и вообще погодных явлений от положения Луны по отношению к Земле. В европейской науке конца XVIII в. этот фактор считался одним из определяющих климатические изменения. Ученые начали работу совместно, но вскоре, как вспоминал позднее Лангсдорф, «Горнер из-за зубной боли ревматического характера прекратил наблюдения».35 «Высоты барометра замечаемы были почти три месяца сряду, т. е. с 16 апреля до 5 июля, в каждый час днем и ночью, — писал впоследствии Горнер.— Таковой труд тягостен и в Европе, но утомительный жар между тропиками и продолжительное плавание требовали сугубого напряжения».36

Часто Лангсдорф вообще не ложился спать, а если и ложился, то ежечасно прерывал сон, чтобы записать показания приборов. Не зная характера ученого, трудно поверить, что он вообще способен был выдержать столь большие и длительные физические и нервные нагрузки. Свои ночные бдения Лангсдорф использовал и для дальнейших изысканий, связанных со свечением моря. Самоотверженность ученого завоевала ему большой авторитет и уважение всех участников плавания. «Лангсдорф неутомимо обогащал естественную историю сведениями о светящихся в воде животных, — писал Левенштерн 22 апреля (4 мая). — Целые ночи он сидел со своими сетями... и ловил в кильватере... Лангсдорф взял на себя и наблюдение за барометром, и благодаря ,его наблюдениям

26

(по совету Горнера) с помощью барометра, термометра, электрометра, гигрометра и флюгера, мы нашли, что свечение воды не имеет в себе ничего электрического».37

Через три дня «Надежда» бросила якорь у острова Нукухива, входящего в группу Маркизских островов, и простояла там десять дней. После тяжелого морского перехода, длившегося больше трех месяцев, Лангсдорф, не прерывая свои метеорологические наблюдения, приступил к исследованию Нукухивы. В письмах Крафту и Блумен- баху, написанных позднее из Петропавловска, он отмечал, что в окрестностях Маркизских островов его собрание «по натуральной истории умножилось особенно прекрасными новой породы морскими раками» и значительным количеством растений.38 И все же основное внимание во время этой короткой стоянки ученый уделил сбору материалов по этнографии, антропологии и лингвистике. Это легко объяснить. Лангсдорф впервые попал в «нецивилизованный» мир. Несмотря на то что в последней четверти XVIII в. в этой части Океании побывали Дж. Кук,

Э. Маршан, Д. Вильсон и другие европейские путешественники, нравы, обычаи, хозяйственный уклад островитян были почти неизвестны или, как убедился Лангсдорф, часто описывались неверно.

За несколько дней Лангсдорф собрал о жителях Нукухивы столько самых разнообразных сведений, что изложение их в описании его путешествия по своему объему в два с половиной раза превосходит главу, посвященную Бразилии. Большую часть этих сведений сообщили ученому два европейца, осевшие на Нукухиве, — француз Жан Батист Кабри и англичанин Эдуард Робертс. Результаты расспросов этих людей, перенявших обычаи островитян, Лангсдорф непременно сопоставлял и, помня наставления Блуменбаха, считал достоверным лишь то, что подтверждалось обоими. Много важных наблюдений сделал путешественник и сам, когда съезжал на берег. Так, 3 (15) мая Лангсдорф был участником небольшой лодочной экскурсии, предпринятой с целью осмотра близлежащей бухты. Возвратиться Лангсдорф и Тилезиус решили по суше, однако на обратном пути последний при падении ушибся, и натуралисты провели ночь у местного вождя, к которому их проводили островитяне.