Грибник - [16]
— Какая?
— Они все умерли. Я последний из тех людей еще живу. Вишу, цепляясь кончиками когтей. Как говорил один из нас, даже они не поднимутся, чтобы принять стакан. Земля не отдает свою добычу.
— Я не то в газете, не то в интернете читал, ведь вам, всем мизантропам, там еще один памятник есть? Общий. Его видел?
— Видел, только там я не похож. — Грибоедов осторожно наливал в блестящие чарки драгоценную жидкость. — А в Германии коньяк — говно. Виски, правда, ничего бывает, но я его не очень…
— Зато у нас сервис, — скептически заметил Артур. — Хозяин, наверное, в соседнем магазине купил быстренько и вручил с тройной наценкой.
Артур опасался, что, если еще выпьет, обязательно станет хвастаться наганом, сейчас лежащим в кармане. Достанет и станет трясти им здесь.
— А я вот решил, что мне хватит жить, опираясь на эти грибы, — заговорил он. — Как-то прочитал пьесы Уильямса Теннесси, и так они мне понравились, что сильно захотелось связать свою жизнь с театром. Или с литературой. Или и с тем, и с другим. А может, я и сам пьесу напишу. Я в долгу перед своим даром. Кстати, уже вроде как начало стиха. Я в долгу перед даром своим, что это — ямб, хорей?
— Стихи сочиняешь? — без интереса спросил Грибоедов, чего-то жуя.
— Пока нет, не сочиняю. Только названия уже придумал. "Я пью из океана". "Стихи на портянке". Я теперь полуинтеллигент-полукрестьянин. Собиратель даже. Духовный кентавр. Библиотекарь, мореход и агротехник что ли. Теперь в Среднем театре служу, могу контрамарку достать. Устроить, если есть необходимость.
Артур совсем не представлял, как может сделать это, он даже не знал, что это такое — контрамарка. К счастью, Грибоедов отказался.
— У нас так, за кулисами, — продолжал Артур. — Блеск и нищета театра. Волочусь за актрисами. Там такие красивые есть. Регину Табашникову видел?
— Видел в кино. Шикарная баба. Толстожопенькая. Чуть ли не Эвелина Бледанс.
Каким-то образом Артур понял, что пора уходить.
— Заканчивается выходной, — произнес он. — Закончился уже. Сегодня утром нужно выходить на службу в театр… Ладно, на Ладоге еще поговорим. Ну, давай! Желаю здоровья.
— Желай, желай. Мне бы здоровье пригодилось.
" Итак, домой пришед, Евгений
Стряхнул шинель, разделся, лег".
Это он пробормотал вслух, войдя в свой подъезд. До театра, теперь своего театра, он так и не добрался. От коньяка во рту оставался виноградный привкус. Достал из кармана плод киви, он же китайский крыжовник, показавшийся приторно-сладким на вкус, почти, как повидло. В ночном магазине, попавшемся по дороге, он долго выбирал этот киви среди других, щупал мохнатые плоды. Первый фрукт, который Артур съел в этом году.
Было жалко, что он так и не договорился с Грибоедовым о том, когда тот заберет его грибы — те, на даче.
В пустой квартире раздавался голос строителя.
— …Но, если жил ты, как свинья, останешься свиньею… — напевал Юрка Саяпин. Почему-то сейчас, так поздно, он оставался здесь один. Забрался на строительные леса, скрючившись, возился в потолочном светильнике.
— Эй, хозяин! — встретил он Артура. — Змеи твои из канистры выползли и по кухне расползлись. Не выдержали такой жизни, что ты им устроил. А мы их переловили и зажарили. — Юрка заржал. — Это Сталику стало любопытно, он в канистру ту заглянул, а потом испугался и убежал. Выпустил твоих угрей на свободу. Дрожжевые за них, деньги, то есть, там, на пианине, кирпичом придавленные. Столько хватит?
— Ну ладно уж, — с трудом скрывая радость, протянул Артур. Высвободил из-под кирпича деньги. Намечавшаяся белая полоса в жизни становилась все заметнее, шире.
— Еще немного угрей твоих для тебя сохранили. В жареном виде. Змеятины. А ты, я смотрю, клюнул где-то, нормально так, — сказал Юрка с отчетливой завистью.
Артур уже успел позабыть, как быстро заканчиваются выходные. Завтра его первый день в Среднем театре. Или уже сегодня?
— Ну все, утром рано вставать, — забормотал он в темноте, входя в комнату. — Утром в театр. Пора на свет, пора вылупляться из этой раковины, этого пыльного кокона.
Артур еще долго проверял, испытывал свой старый будильник. Боялся, что тот подведет его. Этому будильнику давно не приходилось звенеть, еще со времен учебы Артура в институте.
Закончилось сегодня. С утра будет не просто еще один день, а новая жизнь.
Глава 3
Его жизнь в театре
Сквозь сон ощущалось беспокойство, мешающее спать — ожидание звонка будильника. Давнее, забытое было ощущение. И все равно звон раздался внезапно, будто взрыв.
На кухне, будто беззвучные тени, замелькали тараканы. За окном было темно, будто ночь еще не закончилась. Шел мокрый снег, полз по стеклу. Какой-то осенний снег. Почему-то пришло в голову, что сейчас в особенности безнадежно в армии. Вспомнилось.
Стоя у раковины, брился канцелярским ножом. Пока не успел купить ничего более подходящего.
Ощутимо чувствовалось, что здесь, в Петербурге, под своей крышей, даже такой, можно радоваться и дождю, и ветру. Хоть урагану. А каково в такую погоду на Ладоге. Что там сейчас творится?
"Хотя холод — для меня благо. Не испортится на даче грибной сбор", — с этими мыслями он вышел. Предстоял еще долгий, незнакомый пока путь в метро.
В центре внимания человек, который, благодаря невероятному стечению обстоятельств, получил в собственность остров в Тихом океане. Здесь герой и вместе с ним такие же изгои, как и он, обрели внезапную и полную свободу. Впервые они смогли жить так, как им хочется, хотя со стороны такая жизнь может показаться нелепой и смешной. Оказалось, что в мире есть могущественнейшие силы, которые не могут смириться с «бесхозностью» людей и островов. Но у людей «дна» неожиданно обнаружилась гордость. Горстке островитян приходится отстаивать свое право на одиночество.
Старый горожанин неожиданно обнаружил, что посредине города существует лабиринт. И сейчас в нем прячется злодей, некий новейший Минотавр.
Что происходит в зоопарке вечером, когда посетители расходятся? Чем заняты обезьянки, львы, тигры и другие звери? Купаются, развлекаются на аттракционах? А может, устраивают танцы? Понаблюдать за обитателями зоопарка и узнать их мысли, стремления, мечты можно, прочитав повесть-сказку «В Африку!».Книга рассказывает о разных зверях, живущих в зоопарке. Им сильно захотелось в Африку на каникулы, только они не знали, как туда добраться. Тогда в город с «ответственным заданием» отправились самые сообразительные три обезьяны — герои этой сказки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О русских, которые вспомнили, что они великий и богатый народ. Герой произведения видит, что вокруг происходит что-то странное: на помойках пачками валяются деньги, за обиженных вдруг кто-то заступается. За него заступаются тоже. И вскоре узнает, что произошло.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.