Грёзы о Закате - [59]
— Княже, поклон тебе наш до земли. Ужо то мы нашим мужикам расскажем, ужо то мы им поведаем!
— Вы, бабоньки, забирайте дочек — и по домам! Ну что вы слёзы размазываете?
Радоваться надо! Велемире, идём домой!
Ухмыльнувшись при виде растерянного и приведённого в замешательство Велигора, Алесь вышел со двора, но за воротами его с Велемиром догнала девушка с фингалом под глазом и заговорила отрывисто и с печалью в голосе.
— Княже, возьмите меня с собой. Нет у меня дома. Спалили. Отец и братья бились с этими, но не смогли одолеть их. Всех моих убили и сожгли в доме… Один из тех боровов чуть глаз не выбил.
Трепетно стукнуло сердце Алеся: перед ним стояла Анастасия. Не взрослая, не гламурная, а иная Настя — из его юношеских воспоминаний. Подавив наваждение, спросил:
— Так ты не из местных? Какого же племени-роду ты, красавица?
— Из черезпенян мы. Доброслава я. А по отцу Тетерина.
— Да, вот это горе-горюшко у тебя! Поговорю с Ведиславом. Ему, волхву, и помощница и ученица, думаю, надобна. А как тебя отец да братья окликали?
— Вестимо, отец-то звал Славушкой иль Славицей, а братья — Славкой. Не хотела бы волхву служить. Тёмные они, а не пресветлые. Насмотрелась на них в Ретре. Вам буду служить, княже.
— Да, такое скажу Ведиславу, то-то он посмеётся! Решим, светлая Славушка, кому ты будешь служить. Сперва наша Людослава-ключница тебя в божеский вид приведёт и приоденет.
Славушка поразила своего спасителя, молвив всего лишь три слова:
— Благодарю вас, княже!
«Скинем со счетов знание политеса: оно впитано здесь от волхвов да родителей, а в остатке-то — средневековое почитание князей. И почему не желают здесь люди равенства? Причём в самых низах» — так подумав, Алесь сказал Славице:
— Будь проще, зови меня Алесем, — припомнив слова волхва о множестве крещеных словен на закате, добавил: — А ежели христианка, зови меня Александром.
— А вашего князя-отца как величали?
— Хм, — хмыкнул Алесь, услышав из уст чрезпенянки подтверждение своим мыслям: как же въелось в средневековый менталитет желание видеть кого-то выше себя, — Его-то Петром величали!
— Если позволите, буду величать вас Алесем Петровичем.
— Ты же, стрый, Буйнович! — возразил Велемир.
— То моё родовое имя, — разъяснил Алесь, сообразив, что латинское слово 'фамилия' ещё не вошло в словенский язык, — Вот у Славицы родовое имя — Тетерина. А какое, кстати, у вас? Я так и не спросил у Ведислава.
— Мы-то из Никлотов.
— Неужто?
— А что? Очень древний род.
Алесь опять хмыкнул, но не стал озвучивать мысль о том, что ему почему-то часто стали встречаться люди со знатными фамилиями: то дуковичи, то никлотовичи. Он мгновенно припомнил своего друга, потягивающего пиво и вещающего о подвигах князя Никлота Первого. Но тот Никлот, вроде бы, ещё не родился, да и будет сражаться с немцами много позже. Славица, потупившись, шла след в след за ними, и, вероятно, чтобы заполнить паузу в разговоре, спросила:
— А вы, Алесе Петрович, из какого княжества?
— Из Лютич-града.
— Не слышала о таком городе.
— То город велетабов на реке Сож, что в Днепр впадает. Будет оказия, найдём твою родню да отправим тебя, Славица, к ним.
— Нет, Алесе Петрович, не желаю к родным, — и, прикусив нижнюю губку, добавила: — Буду вам служить.
На Славице сказались трагические события в её жизни — и она слегла на другой день. Пышущая жаром, услышала она вечером разговор между волхвом и князем о том, что Алеся Петровича ждут-не дождутся на каком-то заводе. Стала просить-умолять князя не бросать её в этом селище среди тёмных волхвов. Успокоив девушку, Алесь вывел волхва и уже во дворе упомянул о Ретре, где девушка узрела каких-то тёмных волхвов. Ведислав усмехнулся. Согласившись с мнением Славицы, он прочитал добрую лекцию, как подумалось Алесю, не лишённую здравого смысла:
— Ишь, молодо-зелено, а подметила! Права она. Был я в Ретре. Там у велетабов город храмов, подобно нашей Арконе. Чтоб тебе яснее было, воспользуюсь твоим словом. Не возражаешь?
— Ради бога, пресветлый!
— Тамошние волхвы деградировали. Они, в самом деле, тёмные. Они лишь повторяют старые гимны да приносят жертвы. Совсем не так в Арконе! У нас на острове — пресветлые волхвы. Они меня наставляли не только гимнам из всех четырёх вед. Велесвет мне, юнаку, сказывал, что наша цель — постижение мира. Да и иные наставники изрекали: 'Ведать значит знать! Между знанием и незнанием есть большое поле неведения. Здесь во Вревке наше капище — в дубовой роще, а её окружает большое поле. И это поле — поле неведения. Для нас это поле гораздо больше, чем для тебя, Алесе. В ведах — знание природы и память о прошлом. Наши боги — природные силы. В капище я как волхв вспоминаю древние веды и размышляю о новом знании и новых ведах. Волхование в капище для меня связует прошлое и настоящее, древние гимны и размышление о своем роде и роде моей покойной Умилы. Если в капище деревья источают смолу, так то явление жизни деревьев. Мы поклоняемся деревьям как символу жизни. У христиан вместо капищ — церкви. У христиан иконы источают слезы в церквях, а это — дешёвая магия для убеждения и привлечения. В церквях христиан нет места познанию, зато есть место для исповеди и порочному доносительству на себя и на своих близких. Христиане строят свои церкви и монастыри в поле неведения да на высоких местах. Недаром Перун время от времени разит их церкви. Вся их религия — в поле неведения. У христиан слепая вера в чудеса и чудо воскрешения. У христиан мракобесие и неприяти вед и знания, — волхв вздохнул, — Ты мне поведал о приходе христианства на наши земли. С приходом христианства в наши земли наступят времена мрака. Ныне у нас все детки в каждом селище знают грамоту, а некоторые знатные люди и даже короли-франки закатных земель, как мне ведомо, крестик ставят вместо подписи. Напомни-ка мне, как ты назвал цивилизацию Закатной Еуропии?
Аннотация:В учебниках истории — наглая ложь. Всё было не так. Всё, как грезится парню родом из Полоцка, будет иначе. Человек предполагает, а бог располагает. Даже в былинные времена. Только вот роль бога исполняют таинственные кукловоды.
Обман чреват неожиданными последствиями. Питерский парень, потомок деревенских рюриковичей, вынужден носить корону. Будет ли он по-прежнему обманывать себя и людей — вот в чём вопрос.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.