Грешные - [70]

Он уже был около ворот, когда я подбежала к нему и схватила за руку.

— Пожалуйста, помни о том, что Марли не всегда ведет себя адекватно, хорошо? Она может быть в полном порядке или же совсем наоборот.

Его черты смягчились.

— Я понимаю, Айви.

Успокоившись, я отпустила его руку, и мы продолжили свой путь по тротуару. Дверь старинного дома открылась сразу же, как только мы достигли крыльца, и нашему взору предстала Брайтон с ее золотистыми волосами, собранными в высокий конский хвост.

Брайтон уже давно перевалило за двадцать, и, насколько я знала, она никогда не была замужем, на это не было ни малейшего намека. Она активный член Ордена, но после случая с матерью, жизнь ее самой вращалась только вокруг Марли и заботы о ней. Было непросто, это обрекало ее на одиночество.

Одетая в джинсовые шорты и майку, она спустилась по ступенькам, шлепая сандалиями по деревянному полу. Ее шорты усеивали крошечные кусочки земли. Брайтон была роскошна во всем своем южном великолепии. Если бы она родилась лет на сто пораньше, то с легкостью вписалась бы в ряды красавиц, неустанно посещающих балы: столь изысканной красотой она обладала.

Серьезный и мрачный взгляд карих глаз девушки метнулся от меня к Рену, когда она поравнялась с нами. Я выступила вперед.

— Брайтон, это Рен. Он член Ордена.

Она улыбнулась ему, но улыбка была сдержанной и не коснулась ее глаз.

— Ты новенький.

— Да, мадам,— протянул он, включив свое обаяние. — Я из Колорадо. Прибыл сюда в начале месяца.

Она вытерла руки о свои шорты.

— Ого, далековато же тебя занесло.

Рен искренне улыбнулся.

— Таков уж я. У вас красивый дом. У нас, в Колорадо, таких нет.

— Спасибо, — сказала она, отвернувшись посмотреть на дом, затем обратилась ко мне. — Могу я узнать, зачем тебе понадобилась моя мать?

Я не знаю, что творилось у Рена в голове, когда он понял, какой информацией я собираюсь поделиться, но ему придется смириться с этим, так или иначе.

— В городе происходит нечто странное. Как уже известно, мы потеряли четверых членов Ордена за довольно короткий промежуток времени, и... мы полагаем, что все они были хранителями Врат.

Брайтон шокировано уставилась на нас.

— Что?

— Мы думаем, что Фейри собираются открыть Врата, — вставил Рен. — И вам известно, что они ослабевают в период равноденствия...

— Равноденствие и солнцестояние — это единственные дни в году, когда Врата могут быть открыты, — поправила она, положив руки на талию. — И что Дэвид говорит по этому поводу?

— Мы еще не говорили Дэвиду, — и вот мы подошли к самой сложной части. — Брайтон, если те убитые члены Ордена были хранителями, а именно так все и выглядит, тогда выходит, что внутри Ордена завелась крыса, которая и сдает имена Фейри. Зная это, теперь....

— Теперь никому нельзя доверять, — она покачала головой и сильно сжала губы. — А у мамы ты хочешь узнать местонахождение Врат?

— Если кто и знает о них, то только она.

— Если она еще помнит что—то, — сказала она мягко, нервно поглядывая в сторону Рена. — Ты же знаешь о ее проблеме. Временами....

— Да, знаю. И Рен тоже. Мы готовы к тому, что, возможно, она ничего не знает, но если есть хоть крохотный шанс, мы им воспользуемся.

Брайтон медленно кивнула.

— Сегодня у нее очень хорошее настроение.

— Отлично, — я посмотрела на Рена и не увидела на его лице и капли осуждения, что не могло не порадовать. Поскольку для каждого из нас психическое и физическое здоровье было превыше всего, многие из членов Ордена стали смотреть на Марли свысока. — Мы ненадолго.

Она помедлила секунду, а затем повернулась:

— Она в саду.

Оставив шлемы в плетеном кресле, мы, следуя за Брайтон, обошли веранду и направились к задней части дома, откуда доносились мягкие звуки джазовой музыки. Когда веранда осталась позади, мы ступили на тропинку, которая вела к внутреннему дворику.

Марли стояла на коленях перед кустом с розами, ее зеленые перчатки были усеяны грязью, что вполне естественно, учитывая, что прямо сейчас она укладывала почву вокруг только высаженных цветов. На маленьком столике, неподалеку от нее, стояли кувшин с чаем и два наполовину полных стакана.

Брайтон прочистила горло.

— Мама ...

— Я знаю, что у нас гости, солнышко. У меня возможно и "не все дома", но я не глухая, — сказала Марли спокойно и ласково. — Да и вы не особо старались не шуметь, проходя во двор.

Взглянув на меня, Рен приподнял бровь, и я усмехнулась.

— Привет, Марли, — сказала я.

— Привет, дорогая, — она стянула перчатки, бросила их на землю и, повернувшись к нам, застыла. Марли было уже пятьдесят пять, но выглядела она лет так на десять моложе. Из—за ее волос цвета пшеницы и безупречной алебастровой кожи я терялась в догадках, почему на ее лице совсем нет морщин и как ей удается оставаться такой бледной, ведь она проводит большую часть своего времени в саду. Только на коже вокруг глаз и рта появлялись смешинки, когда она улыбалась. — Давненько мы с тобой не виделись, и ты привела с собой кого—то вместо той сатанистки, что была здесь раньше.

Я прикусила внутреннюю часть щеки, когда Рен посмотрел на меня, изогнув бровь.

— Она имеет в виду Вал...

— Сатанинскую потаскуху, — добавила Марли, проходя к креслу возле маленького столика. С невероятной грацией она села в него и изящно закинула ногу на ногу.