— Хорошо. А где же жених? — Трейси заглянула в блокнот. — Винсент Кети?
— Кетерди.
— Ой. Так где же он?
— Он предоставил мне заниматься всеми приготовлениями.
— Мы отрепетируем церемонию. Священник будет здесь к пяти часам.
Эта девушка не спрашивала. Она уведомляла. Констатировала факты. Алексис еле сдерживала раздражение. Она позвонила Винсенту, но у него было занято.
— Пойду поищу своего жениха, — сказала она Трейси.
Алексис пошла в конференц-зал. В холле подавали чай с печеньем, и она взяла одно.
Печенье растаяло во рту, наполняя его клубничным вкусом. Девушка блаженно улыбнулась. Надо надеяться, свадебный торт окажется таким же вкусным. Может, еще одно печенье? Алексис и не заметила, что есть еще шоколадные. Они так же хороши? Есть только один способ проверить. Она откусила кусочек. Ммм… шоколадная крошка. И… что это? «Амаретто»? Нужно съесть еще одно, чтобы убедиться.
Дилан застал ее, когда она поглощала уже четвертое печенье, жмурясь от удовольствия, как маленькая девочка.
— Не припомню, чтобы ты была сладкоежкой, — усмехнулся он.
— Ты еще много чего не помнишь. — Теперь Алексис хотелось пить. Она налила себе чашку чаю, жадно отхлебнула и обожгла язык.
— Ты ешь, когда злишься?
— Я ем, когда голодна.
— Ты голодна?
— Не сильно.
— Раз уж ты доела, скажу тебе, что Винсент до сих пор занят своей телефонной конференцией.
— Мы должны отрепетировать церемонию. — Алексис взглянула на часы. — Я как раз шла за ним.
— Ясно.
Алексис вытерла губы салфеткой и небрежно бросила ее в урну, но не попала, и та срикошетила к ее ногам.
Надеясь, что Дилан ничего не заметил, она наступила на нее, и салфетка пристала к туфле.
За плечом Дилана появилась Саншайн.
— Мило, — сказала она.
Дилан словно ничего не слышал.
— Почему бы ему не прорепетировать с тобой церемонию?
Неужели Саншайн постоянно будет вмешиваться в ее судьбу?
— Он не может репетировать со мной! — отмахнулась Алексис.
— Что? — удивился Дилан.
— Ты не можешь репетировать со мной, — глупо повторила Алексис.
— То есть постоять за Винни? — округлил глаза Дилан.
— Винсента.
— Без разницы. Я не слышал, чтобы ты предлагала.
— Я и не просила.
— Но подняла эту тему.
— Нет! Она… — Алексис махнула туда, где только что стояла Саншайн. — Все равно ты не можешь.
— Почему нет?
— Уверена, ты очень занят.
— Я сейчас как раз слоняюсь без дела.
— Винсент должен сам репетировать свою свадьбу.
— Но он занят. А я нет.
— Я не хочу тебя.
Слова повисли в воздухе, как бомба замедленного действия.
— Я понял, — медленно отозвался Дилан. — Но тебе нужно одолжение. И я счастлив услужить тебе. — Он внимательно посмотрел на нее. — Возможно, однажды мне тоже понадобится твоя услуга.
Быть в долгу перед Диланом — не лучшая идея. Алексис не собиралась уступать ему.
— Эй, а вот и жених, да? — откуда ни возьмись появилась Трейси.
— К несчастью, нет, — улыбнулся Дилан, положив руку на сердце. — Я всего лишь сыграю его роль. Трудно поверить, но я все еще свободен.
Трейси едва не мурчала от удовольствия. Алексис — наоборот.
— Пойдемте на репетицию. Где священник?
— Уже здесь, — отозвалась женщина примерно в возрасте Алексис. — Рассматривала лепнину. Я Джоанна Мартин.
Алексис никогда раньше не встречала священников-женщин. Она представилась, потом представила Дилана:
— Это мой…
— Друг, — вставил Дилан. — Адвокат жениха — как-то слишком официально.
— Он постоит за жениха. У Винсента важная телефонная конференция, — посчитала необходимым пояснить Алексис.
— Какую церемонию проводить? — уточнила Джоанна. — Вы католичка?
— Нет, атеистка.
— А ваш жених?
Алексис засомневалась. Она ничего не знала о религиозных взглядах Винсента.
— Он… тоже.
— Кажется, эта вера все более популярна, — съязвил Дилан.
— Заткнись, — шикнула ему Алексис.
Дилан замолк, но она чувствовала, что он думает. Алексис сама настроила воздушных замков, которые позволили ей планировать свадьбу, не обращая внимания на детали. Такие, как религиозные взгляды Винсента. Она ведь главное знала, а мелочи можно изучить потом. Они много времени провели вместе. Алексис знала, когда он злится. И он тоже достаточно ее изучил. Она находила его по-своему привлекательным, восхищалась им, уважала его…
А люди постоянно пытались разрушить ее иллюзии.
Особенно Дилан. Только посмотрите на него. Стоит ему взглянуть на Алексис так, как сейчас — молчаливо приподняв брови, — и все ее замки тают без следа.
Черт. Да, черт. Дьявол стоял сейчас рядом с Алексис на свадебной церемонии, которая не была свадебной, а жених не являлся женихом. То есть не ее женихом. Не женихом Алексис.
Дилан думал о женитьбе. Он и не знал, что у него есть такие мысли. Никогда не слышал о них даже от своих друзей-женихов. Просто мужчины никогда не высказываются на подобные темы вслух.
Дилан размышлял об Алексис с тех пор, как увидел ее имя в брачном контракте. А как только снова встретился с ней, снова испытал страсть.
Он не понимал, отчего испытывает к Алексис такое физическое влечение. Бесконтрольное. Неистовое. Неудержимое. Оно сводило его с ума, заставляя совершать ошибки.
Когда он заметил, как она ела печенье, то представил себе, как кормит ее свадебным тортом, и — бац! — мысли о женитьбе.
