Хозяин сидел за столом, напротив гостя, черкал что-то на бумаге огрызком тупого карандаша…
— Так вы решили-таки покаяться?
Вопрос прозвучал резко, как выстрел в тишине.
— Думаете — сниться перестанет?
Гость смутился.
— Я и не знаю, как это вам правильнее сказать. Покаяться, не покаяться… Может — перестанет сниться, может — нет… Для меня дело уже не только в этом. Просто понял, что надо к вам придти — и поговорить. Душу, что ли, облегчить… Надо — и всё. А чем этот разговор закончится — тут уж как Бог даст.
Он опять сидел, не поднимая глаз, хрустел пальцами.
— К тому же сегодня седьмое ноября…
Гость дёрнулся.
— К тому же сегодня седьмое ноября… — эхом. — Вот, ещё… Возьмите…
Вытащил из кармана маленький свёрток. Осторожно, как бы боясь обжечься, развернул и пододвинул поближе к хозяину.
Тот молча смотрел на содержимое. Что-то застряло в горле, мешало шершавым комом и не давало задать вопрос. Он протянул руку и осторожно коснулся содержимого…
Две георгиевские медали.
Хозяин тяжело встал. Достал из холодильника початую бутылку водки. Из шкафчика — два гранёных стакана. Наполнил каждый на треть. Один передвинул на другой конец стола вместе с листком бумаги.
Выпили молча, не чокаясь и не закусывая.
Гость поднёс листок к лицу. Четыре строчки. Прочитал несколько раз, запоминая.
Вскинул глаза.
Хозяин стоял, отвернувшись и глядя в окно.
Гость тихонько встал, оделся, постоял в прихожей… Вышел. Не прощаясь…
Выстрелом входной двери лопнуло напряжение, скопившееся в квартире.
Чиркнула спичка. Листок корчился в тарелке, четыре строчки, сразу и навсегда врезавшиеся в память обоим, превращались в пепел…
Кто виноват, и как там в самом деле,
Не мне судить — тем более, с плеча.
…Но кровь была — красна и горяча,
Пока не запеклась на мёртвом теле…
Один человек медленно шёл через двор прямо по лужам, другой смотрел на него из окна седьмого этажа. Идущий остановился, оглянулся, посмотрел на окно, встретился взглядом… Слегка поклонился, — показалось? — быстро пошёл со двора…
Наутро раздался телефонный звонок.
— Знаете, этой ночью я видел во сне море…
Я подошёл к окну.
Промозглая, сырая осень оплакивала всех ушедших…
