Грех - имя твое, женщина - [52]

— Молчи, сучка, — Игорь размахнулся, и я уже практически чувствовала его ладонь на моей щеке.

Но ничего не случилось. Вернее случилось. Игоря со всей силы швырануло о стенку. И этой силой оказался… Макаров.

Как он оказался в закутке, где я стояла с Воропаевым, одному Богу известно, ведь шагов слышно не было.

— Не смей ее трогать своими погаными пальцами, а то ни одного здорового не останется, — тихо произнес Герман, сжимая Игорька за шею. И от его вкрадчивого голоса все волоски на моем загривке стали по стойке смирно.

В таком состоянии Макарова я не видела никогда, даже во время стычки со Слюсаренко. От мужчины исходила агрессия в чистом виде. Она была разлита в воздухе и ощущалась кожей. Вены на висках у мужчины вздулись, а желваки ходили ходуном.

— Я все понял. Понял, — хрипел Воропаев, пытаясь оторвать от себя руку Макарова. — Я ее больше не трогаю.

— И не тронешь. А теперь быстро извинился перед девушкой.

— Да какая она девушка, — пропищал Игорек. — Шалава она…

Второй кулак Макарова без особого замаха влетел в правый глаз Воропаева.

Я не думала, что Игорек может скулить, как побитая собачонка. Оказалось, я сильно ошибалась. Может. Потому как мой бывший любовник пищал и всхлипывал, как юная гимназисточка из института благородных девиц, которой по случайности чернильницу на передник перевернули.

Все же Макаров со Слюсаренко были во многом похожи, но как день и ночь. У мужчин в целом и манера поведения сходилась и способы убеждения. Не даром они были братьями.

— Заглохни, — прошипел Макаров, — если не хочешь еще раз получить в глаз.

Воропаев начал затихать. По всей видимости, понял, что лучше послушаться Германа, а то будет хуже.

— Ты меня понял? — Игорек закивал. — А теперь повторяю для особо тупых. Девушка ждет твоих извинений. Усек, мальчик? — то, каким тоном произнес Макаров слово «мальчик» не оставляло никаких сомнений на чьей стороне сила. — Итак, я жду. И девушка тоже.

— Ир-Ир- Ирина, — начал Игорь, пытаясь прочистить горло, которое до сих пор сжимал Макаров. — Прости, — с облегчением выдохнул Воропаев.

Однако Герман не посчитал достаточным подобного рода извинений, а еще раз доходчиво, теперь же ударом в лицо, объяснил, как нужно просить прощения у девушки, то есть меня. В какой-то миг мне даже стало жалко Игорька, но потом я вспомнила с каким наслаждением он собирался упечь меня за решетку, так сразу же и перестала рефлексировать по поводу членовредительства, причиняемого Воропаеву.

— И что б я тебя возле девушки больше не видел. А начнешь еще раз шантажировать, то сломанным окажется даже не нос, а что-нибудь посерьезнее, — теперь я поняла, что Герман слышал весь мой разговор с Игорьком.

Бежал Воропаев, как настоящий заяц, петляя и заметая следы. Мне очень хотелось верить, что больше никогда я не встречусь с этим мужчиной.

— Пойдем в зал, я только руки сполосну, — Макаров, как будто ничего не случилось, приобнял меня за талию и повел в нужном направлении.

Мужчина оставил меня буквально на несколько секунд, в течение которых я чего только не передумала. Уж слишком о многом заставил меня задуматься Герман, продемонстрировав, как он может себя вести.

— Ты чего нахохлилась, как воробей? — Макаров принялся искать мой взгляд. Я же обняла себя руками, пытаясь согреться. — Тебя этот козел обидел?

— Не успел, — меньше всего мне хотелось жаловаться на поведение Воропаева.

— Что ты ему должна? — в лоб спросил у меня Макаров.

— Игорьку? — уточнила.

Мужчина кивнул. Я мгновение помедлила, а потом рассказала всю историю с самого начала, как я познакомилась с Воропаевым, и как он меня чуть не упрятал в тюрьму. Лишь умолчала о роли Слюсаренко во всем этом. Однако Герман умел читать между строк и все то, что я не договорила, не стало для мужчины тайной за семью печатями.

— Вот, значит, чем тебя братец держит?! — скорее для себя сделал заключение Макаров. — Компроматом, причем сфабрикованным. И только по этой причине ты до сих пор с ним? Или есть что-то еще, чего я не знаю? Может быть деньги? — пытливо поинтересовался Герман.

До столика в общем зале мы так и не дошли, оставшись разговаривать в просторном холле ресторана.

Я в изумлении посмотрела на мужчину. Меньше всего я была готова услышать предположение по поводу моей материальной заинтересованности в нахождении рядом со Слюсаренко.

— Ты тоже, как и Игорек, считаешь, что я раздвигаю ноги за деньги? — я нарочно грубила Макарову, и мне приятно было видеть, как мужчина поморщился, когда продолжила. — Например, перед тобой?

— Ну, должна же всему быть причина, — Герман смотрел не мигая.

Я бы несомненно могла отшутиться, сказать что-нибудь несущественное или, вообще, фантастическое, вот только ситуация к тому совершенно не располагала. Слишком напряженно выглядел мужчина, слишком переломным был момент.

Никогда не думала, что он наступит в таком неудобном месте, где из стороны в сторону сновали люди, где то и дело открывалась и закрывалась дверь, где даже время от времени проскакивал сквозняк, отчего приходилось ежиться.

— Причину хочешь знать? — переспросила, затягивая время для ответа.

— Хочу, — мужчина засунул руки в карманы.