Грех - имя твое, женщина - [50]

Кровать рядом со мной прогнулась. И в то же мгновение ощутила, как жаркие губы прикоснулись к моему плечу. От того места по телу медленно начался разливаться жар. Мое тело всякий раз так реагировало на ласку. Мужчина на этом не остановился, а принялся покрывать поцелуями мою спину, проходя губами вдоль позвоночника, при этом проводя кончиками пальцев по бокам, отчего по телу побежали мурашки и захотелось прогнуться в спине на манер дикой кошки.

— Щекотно, — запротестовала.

— Терпи, дальше тебе будет еще щекотнее.

— Что ты задумал в этот раз? — мне хотелось узнать ответ до того момента как все произойдет.

— Сейчас все узнаешь, — услышала улыбку в голосе мужчины.

Герман не переставал целовать мою спину, при этом перемещаясь по кровати. В конце концов став так, что оказался между моих ног.

— А вот теперь я догадываюсь, что будет дальше, — радостно сообщила мужчине, чувствуя, как мои ягодицы задевает возбужденная плоть.

— И зря догадываешься, я тебя разочарую, — после такого заявления даже не знала, что и думать.

Мужчина склонился надо мною, и я ощутила кожей спины литые грудные мышцы.

— Я буду тебя целовать. Везде, — услышала жаркий шепот, вызвавший бурю эмоций. Что же он имел в виду? Ответ на этот вопрос был для меня загадкой лишь в течение нескольких секунд, когда губы Макарова прокладывали дорожку из поцелуев вдоль позвоночника до самых ягодиц. Я думала на этом все и закончится. Однако нет. Мужчина не перестал меня целовать даже тогда, когда его губы миновали копчик, спускаясь все ниже и ниже по расселине между полушариями попки.

Я замерла.

— Что ты делаешь? — воскликнула, ощущая, где именно находится язык мужчины, вычерчивающий круги вокруг срамного местечка.

Я была не против откровенных ласок, при которых приходилось раскрываться полностью перед мужчиной, но не до такой же степени.

— Всего лишь подготавливаю к удовольствию, — оторвавшись от своего занятия, произнес Макаров, прижимая меня рукой к постели и не позволяя встать. — Расслабься и доверься мне.

После таких слов ничего другого не оставалось, как выполнить пожелания. Из ящика у кровати был извлечен тюбик со смазкой, облегчающей проникновение, как мне в процессе объяснил мужчина. Впрочем, и без того было ясно, что больно делать мне никто не собирался.

Подобного рода секс для меня не был в новинку, но никогда ранее я не испытывала таких острых ощущений, а тем более никто и никогда не подготавливал столь тщательно и с удовольствием. Под ласками мужчины я млела, рассыпаясь на крошечные осколки, от переполняющего наслаждения, зарождающегося в каждой клеточке тела. Герман был нежен и нетороплив, увлекая меня в запретные чертоги. С ним любое действо было волшебным и изысканным, каждое любовное кушанье он мог превратить в деликатес. Наслаждение с таким мужчиной можно было смаковать часами, а времени все равно не хватало, чтобы в полной мере распробовать.

Проникновение было мучительно-сладким, дарящим небывалые ощущения, позволяющим в полной мере испытать все оттенки запретной любви. Даже внушительный размер Германа не позволил испортить очарование момента. Я не знаю как, но Макаров сумел отыскать ту точку «джи», о которой столько писалось в дамских журналах. Мужчина возносил меня к небесам в феерическом оргазме, на мой взгляд, иной раз, даря мне больше ощущений, чем получал сам. Я не могла не нарадоваться счастью, в котором купалась с щедрой подачи Макарова.

Я не знала, что будет завтра, мне было хорошо именно в минуты наслаждения, сносящего крышу и заставляющего забыть все на свете. В какой-то миг я представила, что подобное может продолжаться вечно, до тех пор, пока Герману будет хорошо со мной. Ведь я отдавала себе отчет, что мужчины подобные ему никогда не связывают свою жизнь с женщинами типа меня. Я прекрасно знала, как между собой называют любовниц в кругах, в которых вращались Слюсаренко и Макаров. Тот факт, что Герману было хорошо со мной в постели, а этого нельзя было не заметить, еще ничего не значило. Секс являлся всего лишь сексом, способом удовлетворения физических потребностей тела, и более ничем. Но в короткие минуты одиночества, когда оставалась наедине с собой, могла помечтать о чем-то более серьезном, чем обалденный секс на квартире мужчины.

***

А после мы отправились вместе в душ, где с наслаждением искупали друг друга.

— Сколько времени тебе понадобиться одеться? — внезапно спросил мужчина.

— Для чего? — не поняла.

Неужели он меня выпроваживает домой? Это первая мысль, которая появилась после услышанного вопроса.

— Хочу пригласить тебя в ресторан, — заявил Герман, обнимая меня и целуя в губы.

Я внутренне напряглась, меня посетило плохое предчувствие. Никогда до этого времени мужчина не заикался о совместном времяпрепровождении за пределами его квартиры. Этому я была безумно рада, с удовольствием купаясь во внимании Макарова к своей персоне. Теперь же он желал вывести меня в люди.

— Или ты никуда не хочешь со мной идти? — взгляд мужчины потемнел, в то время как он сам превратился в натянутую струну.

Дальнейшие сомнения были неуместны. Всего лишь доли секунды хватило понять, что мой отказ обидит Германа до глубины души. Я не могла допустить ничего подобного.