Грех и любовь - [116]

Итан плотно сжал губы.

— Оставь прошлое в покое, Джейн.

— Но я не могу! Капитан Ренделл был отцом Марианны.

Мне хочется узнать о нем побольше. Ты же был его близким другом.

— Мы вместе кутили, играли в карты и волочились за женщинами. Двое светских повес развлекались, как только могли.

Джейн знала: за небрежностью тона Итан скрывает свои истинные чувства. Она раздраженно покачала головой:

— Не будет ничего плохого в том, если ты признаешься, что высоко ценил дружбу с ним.

— Совершенно верно. А теперь — в постель.

И, притянув Джейн к себе, Итан приник к ее губам поцелуем. Джейн понимала: он специально отвлекает ее, но поцелуй был настолько сладостным, что несколько секунд она не могла заставить себя оторваться от его губ. Обняв мужа за шею, она целиком отдалась тем дивным ощущениям, которые он будил в ней и которые поднимались из глубин ее существа.

Она прильнула к нему еще крепче, охваченная желанием слиться с ним воедино.

— Я люблю тебя, Итан. Я так сильно тебя люблю!

Он промолчал, продолжая свой нежный натиск. Его теплые губы заскользили по шее Джейн, а пальцы нетерпеливо расстегивали пуговицы ее платья. И это молчание Итана подействовало на Джейн отрезвляюще. Она прерывисто вздохнула и отстранилась.

Она должна задать ему самый важный из всех вопросов!

Сжав лицо Итана ладонями, она заставила его посмотреть ей прямо в глаза.

— Итан… ты любишь меня? — с замиранием сердца спросила она.

Взгляд его оставался непроницаемым. Раздраженно застонав, он отвернулся, потом снова взглянул на Джейн. Руки его, скользнув по ее бедрам, коснулись груди и принялись ласкать ее.

— Я люблю заниматься с тобой любовью, мне нравится, как ты меня возбуждаешь.

Было время, когда от подобного ответа у Джейн голова шла кругом. Но не сегодня. Чувствуя, что сердце ее разрывается от горя, она выскользнула из объятий Итана и отступила на шаг.

— Мне этого мало, Итан. Неужели ты не понимаешь? Мне необходимо знать, что ты меня любишь.

— Джейн, — укоризненно произнес он. — Мы с тобой живем гораздо лучше большинства семейных пар. Нам приятно быть вместе, а это самое главное.

— Только не для меня, — прошептала Джейн. — Я хочу, чтобы ты делился со мной самыми сокровенными мыслями.

Хочу, чтобы разговаривал со мной так, как тогда, в башне, когда рассказывал о своем отце.

Пристально взглянув на нее, Итан Отвернулся и запустил руки в волосы.

— Ты слишком многого от меня требуешь. Ты ждешь, что я стану другим.

— Нет. Просто я хочу, чтобы ты открыл мне душу, показал, кто ты есть.

Итан не ответил, но молчание его и было ответом. Он не позволит сломать стену, которую воздвиг между ними, с тоской подумала Джейн. Даже после всех испытаний, которые выпали на их долю.

Джейн закрыла глаза, пытаясь унять острую боль. Нужно уехать, побыть одной, вернуться в знакомую обстановку, в дом, где она чувствовала бы себя в безопасности.

— Завтра я уезжаю в Уэссекс, — решительно заявила она. — И забираю Марианну с собой.

Резко повернувшись, Итан впился в нее взглядом.

— Ты меня бросаешь?

В глазах его мелькнула паника. Интересно, чего он боится? Что будет скучать по малышке? А может быть… по ней?

— Я хочу ненадолго вернуться домой. Подумать о нас… и о нашей семейной жизни.

И, боясь, что не выдержит и бросится ему в объятия, Джейн помчалась к себе в спальню.

Глава 26

Остановившись у выкрашенной белой краской двери, Джейн задумчиво взглянула на каменный коттедж, служивший ей домом целых двадцать шесть лет.

Марианна уютно устроилась в шали, которую Джейн повязала вокруг шеи и талии. Так обычно носят детей местные женщины, отправляясь на работу. Но вряд ли у местных женщин есть такие шали, как та, в которой лежала сейчас Марианна: изящная вещица голубого цвета, купленная в одном из самых дорогих лондонских магазинов.

Опустив голову, Джейн взглянула на Марианну и улыбнулась:

— Ты помнишь эту дверь, мой ангелочек?

Дочурка огляделась по сторонам ясными глазенками и, выпростав пухлую ручку, принялась играть бахромой шали.

Джейн рассмеялась:

— Глупышка. Это особенная дверь. Возле нее я нашла тебя.

Добравшись наконец до дома, Джейн была рада, что прошла все три мили пешком. Легкий ветерок взбодрил ее, рассеял грусть. Последние две недели Джейн провела в загородном доме Итана… теперь это был и ее дом. Сначала она хотела поселиться в своем домишке, где еще совсем недавно жила с теткой, но как только вошла в огромный холл с широкой парадной лестницей, ведущей на второй этаж, где располагались просторные комнаты, почувствовала острую необходимость остаться здесь и зажить новой жизнью — жизнью графини Чейзбурн.

Что она и сделала. Первым делом Джейн исследовала каждый уголок своего нового дома, от мансарды до конюшни, от танцевальной залы до кухни. И благодаря этому узнала много нового об Итане, такого, о чем раньше и не подозревала: о книгах, которые он любил читать, о комнатах, где любил проводить время. Много времени Джейн провела в картинной галерее, рассматривая портрет отца Итана, мучаясь вопросом, как этот человек мог швырнуть в камин стихотворение своего сына, и думая о том, как эта жестокость сказалась на характере Итана.