Грех и любовь - [110]

— Боже правый! — ахнула тетя Вилли. — Вы должны как можно быстрее забрать ребенка оттуда!

— Но это еще не самое страшное. — Суровый взгляд Итана остановился на Джейн, и по телу ее пробежала дрожь. — Самое страшное — Порция требует, чтобы деньги привезла Джейн. Одна.

Глава 24

Джейн промерзла до костей; в открытом фаэтоне даже теплый плащ не спасал от холода. Цоканье лошадиных подков гулким эхом проносилось по узкой улочке. По обеим сторонам ее располагались грязные, убогие домишки, четко вырисовывающиеся на фоне залитого лунным светом неба. В прохладном воздухе витал запах нищеты. То тут, то там в окошке мелькал свет свечи. На веревках болталось выстиранное белье, в темноте напоминавшее привидения из сказок. В переулках и аллеях, мимо которых они проезжали, мелькали черные тени. Итан говорил Джейн, что в этом районе живут мошенники и фальшивомонетчики, воры и проститутки. Должно быть, сейчас они вышли на работу.

В письме особо оговаривалось, что она должна приехать в открытом экипаже, одна, в сопровождении лишь кучера. Немало усилий потребовалось Джейн и леди Розалинде, чтобы убедить Итана согласиться на это условие.

Наконец он нехотя дал согласие, понимая, что иначе поставит Марианну под удар.

Однако они решили перехитрить Порцию и защитить Джейн и малышку: роль кучера должен был исполнить его светлость, герцог Келлишем.

Теперь он сидел впереди Джейн, широкоплечий и сильный, и в его присутствии Джейн чувствовала себя спокойнее. Леди Розалинда настояла, что будет сидеть в ландо под охраной троих слуг неподалеку от того места, где назначена встреча, и дожидаться возвращения Джейн. Итан заявил, что будет стоять позади дома на случай, если возникнут какие-нибудь осложнения. При одной мысли об этом Джейн делалось не по себе.

Фаэтон поехал медленнее: герцог искал нужный дом среди убогих домишек, освещаемых фонарями экипажа. Наконец они остановились у дома с заколоченными окнами по фасаду и поблекшей вывеской «Пивная Пиблса».

Герцог слез с козел и, подав руку Джейн, помог спуститься на грязную мостовую. Взяв в одну руку кожаную сумку, а в другую фонарь, он почтительно склонил перед Джейн голову.

— После вас, миледи.

— Благодарю, — ответила она.

Было странно обращаться с герцогом как со слугой, однако Джейн, заставив себя не думать об этом, направилась к двери. Порция писала, чтобы Джейн, войдя в дом, прошла в самую дальнюю комнату, но Итан решил, что герцог непременно должен ее сопровождать, рассудив, что вряд ли Порция станет возражать против присутствия какого-то скромного слуги, особенно если этот слуга принесет деньги. И потом, Джейн с герцогом должны были пробыть в доме не более нескольких минут.

Перед домом лежал толстый слой грязи, валялись старые кирпичи и несколько разбитых бутылок. Из ближайшего переулка отвратительно несло гнилью. Поморщившись, Джейн взялась влажной от волнения рукой за ручку двери. Она вся дрожала от страха и надежды. Там, в этом мерзком доме, — Марианна. Через несколько минут она возьмет ее на руки. О Господи, только бы все закончилось благополучно!

— Крепитесь, — прошептал герцог.

Ободренная его отеческим советом, Джейн открыла дверь и ступила в кромешную тьму. Герцог поднял фонарь повыше, и Джейн увидела, что находится в грязной комнате. Кроме сломанного стула и нескольких старых газет, валявшихся на полу, в ней ничего не было. Что-то маленькое и темное прошмыгнуло вдоль стены и исчезло в темноте. Крыса, догадалась Джейн и содрогнулась от ужаса.

Держать ее драгоценную малышку в таком ужасном месте!

Нужно быстрее вызволить ее отсюда! И Джейн чуть ли не бегом устремилась в дальнюю комнату.

У задней стены стоял стол с убогой лампой, в зыбком свете которой виднелись заколоченные окна. Позади стола стояла Порция. Зловещий свет падал на ее закутанную в плащ изящную фигурку. Остальная часть комнаты тонула во мраке.

Марианны нигде не было видно.

О Господи, а что, если ее здесь вообще нет?

Схватив лампу, Порция вышла из-за стола.

— Остановитесь здесь! — крикнула она. — Я ведь вам писала, чтобы вы приехали одна!

— Это всего лишь кучер, — небрежно отмахнулась Джейн, оглядываясь на герцога, спокойно стоявшего на пороге. — Сумка с деньгами тяжелая.

Подозрительно взглянув на герцога, Порция подняла лампу повыше, пытаясь рассмотреть его холеное лицо. О Господи, только бы она его не узнала! Келлишем уверял, что Порция его не знает. Хотя им и доводилось бывать на одних вечерах, их никогда не представляли друг другу. Синяя с серебром ливрея дома Чейзбурнов и цилиндр кучера настолько преобразили герцога, что его никто не принял бы за благородного господина.

— Что-то я не припомню такого кучера, — заметила Порция.

— Когда я поселилась в доме Чейзбурнов, он уже там был, — проговорила Джейн с притворным смущением. — Думаю, слуги там меняются довольно часто.

— Итан не стал бы посылать нового слугу, а послал бы старого, проверенного, — бросила Порция и, с опаской приблизившись к герцогу, подняла лампу повыше. — Как тебя зовут?

Но прежде чем Келлишем успел ответить, из темноты донесся голос:

— Да не приставай ты к этому старикашке!

Джейн порывисто обернулась: в полосу света вступил высокий красивый светловолосый мужчина. На нем был изящный черный сюртук, в белоснежном галстуке сверкала бриллиантовая булавка. При виде незнакомца Джейн почувствовала, как у нее мороз прошел по коже: в руке он держал пистолет.