Грех - [23]

Аванесов, худощавый и мрачный секретарь Исполнительного Комитета, голова которого с длинными черными волосами напоминала голову большого ястреба, возражал Крыленко. Он доказывал, что нет достаточного количества надежных работников, чтобы привести этот проект в исполнение в сельских местностях.

Кончилось тем, что резолюция была принята в целом, а окончательная редакция ее была поручена президиуму.

Затем Комитет перешел к рассмотрению чрезвычайного налога на имущие классы. Крестинский, комиссар финансов, прочел свой доклад перед публикой, настроенной отрицательно, так как большинство членов Комитета считало этот налог явной политической ошибкой. Крестинский, невысокий человек в темных очках, полон юмора и одет скорее как банкир, чем как большевик. Было ясно, что налог не дал ожидаемых результатов. Мне было интересно то, что он говорил о двойной цели налога и о тех причинах, благодаря которым он прошел неуспешно. Налог должен был преследовать фискальные цели: с одной стороны, предполагалось им покрыть часть дефицита, а с другой, изъять из обращения часть бумажных денег для поднятия курса рубля. Наряду с этим преследовалась и политическая цель: ударить по имущим классам, ослабить кулаков и таким образом показать деревенской бедноте значение революции. К несчастью, некоторые Советы, в которых кулаки, составляющие меньшинство, пользовались преобладающим влиянием благодаря своей зажиточности, обложили одинаковым налогом все население. Это вызвало, конечно, недовольство бедноты, которая считала несправедливым равное обложение богатых и бедных.

Пришлось посылать разъясняющие телеграммы, которые точно устанавливали условия взимания налога. В тех местах, где налог проводился по первоначальному плану, не было никаких затруднений. Основная причина частичной неудачи налога состояла в том, что число тех лиц, которых можно было считать принадлежащими к имущим классам, сократилось в значительно большей степени, чем это предполагали.

Многие внесенные в списки лица, как владельцы фабрик, оказывались директорами на жаловании в национализированном теперь предприятии. Поэтому налог с них взыскать было невозможно. Другими словами, частичная неудача при проведении налога явилась новым доказательством успешного развития революции (случай с «дядей» фабриканта, о котором шла речь выше, может служить конкретным примером изложенного). Крестинский поэтому полагал, что революция находится уже в такой стадии, когда налоги такого рода перестают быть возможными и необходимыми.

Печатается с сокращениями по изданию: Артур Ренсом. Шесть недель в Советской России. М., 1924.

Публикацию подготовила Мария Бахарева

Революции: вид сверху

Воспоминания летчика Джунковского

 

Род Джунковских восходит к монгольскому князю Мурзе-хану Джунку, прибывшему в Москву в составе посольства в начале XVI века. Среди его потомков, например, полковник Кондратий Джунковский (конец XVII в.) и есаул Нежинского полка, батуринский протопоп Степан Джунковский (конец XVIII в.). При Николае I род Джунковских включен в родословную дворянскую книгу Полтавской губернии с пожалованием герба, девиз которого — «Богу и ближнему».

Наибольших успехов в роду добился Владимир Федорович Джунковский (1865-1938) — один из последних генерал-губернаторов Москвы (1908-1913), руководитель политического сыска (1913-1915), запомнившийся в частности тем, что вынудил платного агента охранки и провокатора Романа Малиновского (члена большевистского ЦК) сложить с себя депутатские полномочия (он руководил большевистской фракцией в IV Государственной Думе), поскольку стало известно о его былой судимости за кражу со взломом.

Предлагаемые воспоминания принадлежат дальнему племяннику генерал-губернатора Юрию (Георгию) Евгеньевичу Джунковскому, сыну известного земского ветеринарного врача, впоследствии — чиновника по особым поручениям 5-го класса при Кавказском наместнике — Евгения Пет? ровича Джунковского (1872-1953). О годах в России Юрий Евгеньевич рассказывает здесь сам (запись 1965 года, интервьюер — Владимир Рудин, проект Радио Свобода «Революция 1917 года в воспоминаниях современников»). За рамками разговора осталась вполне благополучная судьба рассказчика: в эмиграции он сперва работал инженером в США, затем перебрался во Францию, жил в Париже и Ницце, входил в Союз русских дипломированных инженеров и в Союз русских летчиков во Франции, избирался товарищем председателя правления Комитета защиты интересов Российского общества Красного Креста в Югославии и членом правления русского Литературно-артистического общества в Ницце. Там же в Ницце

27 сентября 1972 года Юрий Евгеньевич скончался и похоронен на местном кладбище.

— По одному из паспортов и по свидетельству моих родителей, я родился в 1896 году около Новгорода. Сознательная моя жизнь началась на Кавказе. Мои первые воспоминания относятся к 1905 году.

Я не могу говорить о себе, не сказав предварительно о моем отце, очень интересном и весьма деятельном человеке, он был медик, ветеринарный врач. Отец работал с принцем Ольденбургским по ликвидации бубонной чумы в России. Ему была поручена организация станции для производства сыворотки против чумы рогатого скота, эта станция была создана в горах Кавказа в десяти километрах от Елизаветполя. В этом городе я провел всю молодость, учился в елизаветпольской гимназии. Среди служащих станции было много рабочих, фельдшеров, сельских учителей и чиновников, все были настроены весьма левачески. Так что я с самого раннего детства слышал имена Энгельса и Маркса. Когда наступила революция, мне все это пригодилось, я быстро сумел как-то разобраться в событиях.