Греческая мифология - [44]
173. Сатиры. Роспись псиктера Дуриса. 490-480 гг. до н. э. Лондон. Британский музей
Покидает Олимп и Аполлон, чтобы отправиться в страну, "лежащую за северным ветром Бореем", к счастливым гиперборейцам. Аполлон летит туда на колеснице, запряженной лебедями, и возвращается в свой священный город Дельфы только летом (Гимерий. Речи XIV 10). Там, у гиперборейцев, бог наслаждается песнями, хороводами, музыкой, пирами. Иные полагают, что Аполлон посещает эту блаженную страну раз в девятнадцать лет (Пиндар. Пиф. II 47) и тем самым приносит особое счастье и так уже счастливым людям, которые настолько пресыщены наслаждениями, что, испытав их все, по собственной воле бросаются в море.
174. Фавн (Пан) с тирсом. I в. н. э. Неаполь. Национальный музей
Особая радость наступает на Олимпе, когда Аполлон в благоухающих одеждах, играя на блистающей лире, быстрее мысли переносится из Дельф на Олимп и появляется в палатах Зевса. Каждый из богов жаждет песен и лиры. Музы начинают петь, сменяя друг друга, полухориями.
175. Менады. Фрагмент росписи стамноса Мастера Диноса. 420-410 гг. до н. э. Неаполь. Национальный музей
Другие дочери Зевса, пышноволосые Хариты, веселые Оры, Афродита, Геба, а также дочь Афродиты и Ареса Гармония, взявшись за руки, начинают хоровод. С ними вместе становится в круг великая ростом Артемида, тут же веселятся могучий Арес и Гермес, славный своей зоркостью. Аполлон играет на кифаре, шагая в такт песне. Его окружает сиянье, развеваются пышные одежды, мелькают быстрые ноги. Всемудрый Зевс и златокудрая Лето радуются, глядя на милого сына (Гом. гимн. II 4-28).
176. Менада и лань. Фрагмент росписи аттического кратера. V в. до н. э. Неаполь. Национальный музей
Веселые хороводы устраиваются также в доме самого Аполлона, в дельфийской округе. Артемида, натешившись охотой, приходит к брату, вешает лук и колчан, надевает украшения и приглашает в хоровод Муз и Харит. Танцуя, бессмертные поют сладкими голосами, прославляя богиню Лето, родившую таких славных детей, как Аполлон и Артемида (там же XXVII 11-20).
Любят водить хороводы также и нимфы. Горные нимфы — орёады, нимфы дубрав и священных рощ пляшут вместе с богами (там же V 257-261). Ореады пляшут вместе с Паном вблизи темноводных родников, а сам козлоногий бог то играет на свирели и приплясывает, то выступает в хороводе на мягком цветущем лугу (там же XIX 15-17).
Океаниды играют на цветочных лугах (там же V 6, 417), а Музы ведут хоровод на священной горе Геликон, вблизи источника с фиалково-темной водой и жертвенником Зевса, распевая чудесные песни и прославляя племя бессмертных богов (Гес. Теог. 1-21).
Красота божественной природы
Земля с ее красками и цветами, птицами и солнцем благосклонна утехам богов, и от присутствия божества хорошеет природа.
Море, по словам древнего поэта, улыбается (Гом. гимн. V 14), играет и лучится под солнцем, одевается туманной дымкой, ластится к девам-нереидам. Оно цвета искрящегося или густого вина, переливается синевой и перламутром, волнуется пурпуром, темное в час заката, как фиалка, сверкает серебристыми брызгами, белеет пеной; оно зеленовато-голубое на дальних просторах, черное в безднах. Источники и родники, бьющие из глубин земли, бархатисто-темные, фиалковые. А рядом танцуют Музы.
Струятся светло-текучие воды Кефиса, и на берегу в раздумье Аполлон ищет место для храма. Он поднимается на каменисто-суровую гору Кинф, а внизу на влажно-густых лугах и в тенистых рощах ведут пляску нимфы.
На скале сидит Дионис в пурпурном плаще, иссиня-черные кудри падают на его плечи, а по "винно-черному" (там же VII 2-8) морю плывут тирренские корабельщики.
Козлоногий Пан забирается на снежные вершины, прыгает со скалы на скалу через пропасти, бродит по тропинкам кремнистых утесов, пробирается сквозь частый кустарник, где нежно журчит поток, склонился над темноводным родником.
Теплым весенним вечером звучит свирель Пана, призывно тоскуя, и звонкоголосые горные нимфы сбегаются слушать песни влюбленного бога.
На весенних лугах пестреют цветы — крокусы, гиацинты, ирисы, фиалки, нарциссы, лилии, розы. Девы-океаниды с нежными именами: Мелита — Пчелка, Хрисеида — Златовидная, Родопа — Розоволикая, Родейя — Роза, Ианфа — Фиалка, Электра — Прозрачно-блистающая (Янтарная) — и сама "цветоликая" Персефона вместе с Афиной, Артемидой и Уранией — Небесной (там же V 5-10, 418-428) играют на лугах, собирая приветливые цветы, и зачарованно смотрят на чудо с сотней цветочных благоухающих головок, которым Аид задумал прельстить Персефону. Этот благовонный цветок источает такой аромат, что невольно улыбаются широкое небо, земля и соленое море (там же 11-14).
Там, где ступила нога божества, всегда прекрасно.
А каким покоем веет от обители нимфы Калипсо, которая в числе подруг Персефоны тоже забавлялась на цветочном лугу! Калипсо — дочь титана Атланта и племянница Прометея. Она владычица таинственного острова там, где самый пуп моря и где своими чарами, наподобие древних могущественных богинь, она семь лет скрывает Одиссея.
Нимфа живет в просторной пещере на берегу фиалково-темного моря. Вокруг — густой лес: черный тополь, ольха, кипарис, где гнездятся птицы — совы, копчики, морские вороны. Возле пещеры — лозы винограда, светлая вода четырех источников бежит на четыре стороны света, на лужайках — фиалки и сельдерей (он любим греками, как и укроп, за свой аромат, почему их вплетали в пиршественные венки). Красота острова поражает даже бога Гермеса. Он стоит охваченный изумлением, вдыхая аромат от брошенного в очаг кедра и благовоний, которыми напоен воздух (Од. V 55-75).
