Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной - [171]
Вообще в это время усердно занимались историей. Так, лидянин Ксанф около этого времени написал историю своего народа на греческом языке; Гиппис из Регия изложил историю основания колоний в Италии и Сицилии, Антиох из Сиракуз в обширном сочинении обработал историю западных греков от древнейших времен до Пелопоннесской войны. Напротив, „Путевые записки" Иона Хиосского, были, по-видимому, не специально историческим сочинением; исторические сведения служили здесь, как позже в „Диалогах" Платона, только рамкой, причем автор довольно свободно обращался с исторической истиной и в особенности много места отводил анекдотам.
Но все эти труды по историографии затмило сочинение Фукидида о великой войне между Афинами и Пелопоннесским союзом. Происходя из знатной афинской семьи, близкий родственник Кимона, автор всю жизнь вращался среди руководящих кругов Афин и достиг высшей государственной должности — стратега. Его изгнание после потери Амфиполя (выше, с.434), — изгнание, из которого он вернулся только после окончания войны и падения демократии, дало ему возможность лично ознакомиться и с враждебными Афинам государствами Греции; оно же дало ему досуг для литературной работы. Родившийся около 460 г., он принадлежал уже к тому поколению, которое прошло через школу риторического и философского просвещения, процветавшего в Афинах с середины этого века. Поэтому он свободен от всех предрассудков; в истории он видит результат деятельности этических и политических факторов, рядом с которыми не остается места для вмешательства сверхъестественных сил. Правда, и он не избег той ошибки, в какую неизбежно впадает всякий, описывающий события, в которых он сам принимал активное или пассивное участие; сквозь его повествование повсюду просвечивают его политические симпатии и антипатии, и его „История" отнюдь не может быть названа объективным изображением описанного в ней периода. Но если это недостаток, то он сторицей искупается живостью представления, которое мы получаем, глядя на события глазами современника и человека партии. Он внимательно изучал и древнюю историю, и этим изысканиям мы обязаны тем мастерским очерком культурного развития Греции, который он предпослал своему труду в качестве введения и который не имеет себе равного во всей уцелевшей исторической литературе древности. При этом он пользовался такими методами исследования, руководился в критике такими принципами, которые еще и теперь или, вернее, теперь снова господствуют в нашей науке. Власть мифа отчасти тяготеет еще и над Фукидидом; в общем и он еще смотрит на содержание эпоса как на историю. Но многие ли из современных ученых имеют право упрекать его за это? Если понимать под историей нечто большее, чем простое изложение фактов или построение хронологической системы, то отцом истории надо признать Фукидида.
Между тем и этика была поставлена на научную почву. Из учения Протагора о сущности познания следовало, что добро и зло — лишь относительные понятия, и в ту эпоху, полную революционных стремлений, едва ли нужно было доказывать, что существующий закон или обычай не может служить критерием для этической оценки наших поступков. А природа знает только право сильного, — и многие действительно были готовы сделать логический вывод из этого положения и признать безграничный эгоизм естественным правом человека. Но Протагор нашел твердую исходную точку для основания рациональной этики в потребности человеческого общества. Без уважения к правам других общежитие невозможно, и большая часть людей действительно обладает этими альтруистическими чувствами; тот же, у кого их нет, должен быть, как зачумленный, изгнан из государства. Правда, врожденную склонность следует развивать воспитанием, и как раз в обучении добродетели Протагор видел свое главное призвание. Мы не знаем подробностей его этической системы, но нет сомнения, что он и его последователи проповедовали более высокую мораль, чем та, которая в их время господствовала в Греции. Софист Гиппий из Элиды говорил, что от природы все люди — братья и что преграды между ними возвел только закон; исходя из этих идей, софисты первые признали рабство безнравственным учреждением. Этого одного было бы достаточно, чтобы поставить софистов в этическом отношении несравненно выше, чем Сократа и всю его школу. Протагор также первый сказал, что цель наказания — исправить преступника, а не отомстить за преступление. И Протагор не только учил нравственности, но и показывал пример ее; его нравственная чистота выступает даже в рассказах его противников.
Последователем Протагора как в теории познания, так и в этике был Демокрит[97] Он также исходит из того положения, что предметы и явления не бывают хороши или дурны сами по себе, а только по ощущению, которое они возбуждают в нас. Точно так же Демокрит признает естественное право сильного; но и сильный, по его мнению, не может обойтись без слабого; мы неизбежно должны жить вместе и помогать друг другу. Поэтому выше всего стоит государство, в котором воплощается общественный строй, „ибо в нем содержится все: все существует, пока существует государство, и все гибнет, когда оно разрушается" Следовательно, высшей добродетелью является „справедливость" (
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История. О чем мы подумаем, услышав это слово? О фактах, датах и именах, до боли знакомых со школьной скамьи. Кажется, они настолько обросли «кожей» исторической мифологии, что давно превратились в статичные музейные экспонаты за стеклом. Автор книги предлагает читателю сменить оптику обзора и внимательней присмотреться к людям позапрошлого столетия.
Коррупция — подкуп, взяточничество — является неотъемлемой чертой современного капиталистического общества. Она пронизывает все сферы его жизни, лишний раз свидетельствуя о загнивании капитализма. В брошюре журналиста-международника на большом фактическом материале проанализированы наиболее существенные проявления коррупции в политическом руководстве и экономической жизни капиталистических стран. Книга рассчитана на массового читателя.
В книге рассматриваются отдельные аспекты деятельности Союза вооруженной борьбы, Армии Крайовой и других военизированных структур польского националистического подполья в Белоруссии в 1939–1953 гг. Рассчитана на историков, краеведов, всех, кто интересуется историей Белоруссии.
Настоящая книга – одна из детально разработанных монографии по истории Абхазии с древнейших времен до 1879 года. В ней впервые систематически и подробно излагаются все сведения по истории Абхазии в указанный временной отрезок. Особая значимость книги обусловлена тем, что автор при описании какого-то события или факта максимально привлекает все сведения, которые сохранили по этому событию или факту письменные первоисточники.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.