Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной - [170]

Занятия риторикой скоро должны были привести к на­учному изучению орудия речи, языка. И в этой области пер­вый шаг был сделан великим Протагором. Он первый разли­чил части речи, определил род существительных, времена и наклонения глаголов и создал существующую до сих пор грамматическую терминологию. Он старался решить и во­прос о том, присущ ли язык человеку от природы, или он есть плод культурного развития, и с большой проницатель­ностью высказался за последнее объяснение. Отсюда он де­лал вывод, что филолог имеет право исправлять аномалии языка; впрочем, в этом отношении он слишком увлекся но­визною предмета и высказал много неосновательных поло­жений. Преемником Протагора был Продик из Кеоса, ока­завший большие услуги особенно синонимике. В конце сто­летия Гиппий из Элиды и Демокрит из Абдеры занимались физиологией звука. Эти филологические исследования при­вели, в свою очередь, к научному изучению литературы, прежде всего — к критике и толкованию Гомера, которым также, по-видимому, положил начало уже Протагор. Он на­шел вскоре многочисленных последователей, между кото­рыми наиболее замечательны Стегимброт из Фасоса, фило­соф Демокрит и поэт Антимах из Колофона. Около того же времени Главк из Регия дал в своем сочинении „О древних поэтах и музыкантах" первый опыт историко-литературного исследования.

Еще раньше стали изучать политическую историю. Пер­воначально греческая историография была не чем иным, как продолжением генеалогического эпоса, стихотворная форма которого, стеснявшая свободу рассказа, была отброшена в конце VI столетия. В то же время пробудилась критика. Не то чтобы люди уже умели отличать миф от истории; но именно потому, что миф казался исторической правдой, пи­сатель считал себя вправе устранять противоречия и нелепо­сти предания, другими словами — рационализировать мифы. Так, Гекатей (около 500 г.) во введении к своим „Генеалоги­ям" говорит: „Так говорит Гекатей из Милета: Я описываю это так, как считаю верным. Ибо рассказы греков, по моему мнению, большею частью смешны" Такие же мифографические сочинения составили в течение V века Дионисий из Милета, Акусилай из Аргоса, Ферекид из Лероса, Гелланик из Митилены. Мировые события эпохи Персидских войн заставили обратиться к изучению исторического времени. Первую попытку в этом роде сделал, насколько нам извест­но, Харон из Лампсака, который около 450 г. в форме хро­ники своего родного города изложил всемирную историю с точки зрения гражданина Лампсака, вроде того, как в визан­тийское время Малала из Антиохии писал свою всемирную хронику. Но это сочинение скоро затмила история Персид­ских войн, которую вскоре после 430 г. издал Геродот из Галикарнаса, — первое широко задуманное и пространное ис­торическое сочинение, которое вообще было написано. По представлению Геродота, Персидские войны были только одним из эпизодов многовековой борьбы между Европой и Азией, первым поводом к которой послужило похищение Ио из Аргоса финикийскими мореплавателями. Однако он с большим тактом оставляет в стороне мифический период и начинает свой рассказ с покорения ионийских городов царя­ми Лидии; кончается его „История" битвою при Микале и последовавшим вскоре после нее завоеванием Сеста, кото­рые положили конец владычеству варваров над азиатскими греками. По композиции его труд еще совершенно напоми­нает эпос: действующие лица высказывают свои взгляды в прямой речи, многочисленные эпизоды дают случай вплести в рассказ важнейшие события древней истории Греции и Востока и изобразить нравы варварских народов, обитавших на восточном берегу прибрежья Средиземного моря. Свой материал Геродот собирал чрезвычайно тщательно; он пред­принимал далекие путешествия — в Египет, Финикию, к Черному морю, может быть, даже в Вавилон. Широко поль­зовался он и существующей литературой. Но его мировоз­зрение — в общем еще гомеровское: он все сводит к прямо­му вмешательству богов и поэтому не старается естествен­ным образом объяснить взаимную связь событий.

Младший современник Геродота, Гелланик из Митилены, о генеалогическом сочинении которого мы уже говори­ли, задался целью изложить всю историю греческого народа от мифических времен. При этом он обращал особенное внимание на хронологию, и его обыкновенно считают осно­вателем этой отрасли исторической науки. Критическое от­ношение к своим источникам было ему так же чуждо, как и Геродоту; миф и для него был историей. В основу своей хронологической системы он положил список жриц храма Геры близ Микен, который в своей подлинной части, может быть, действительно восходил до сравнительно отдаленного времени, но произвольно был продолжен до глубокой древ­ности. На основании этого списка Гелланик и мог сообщить, например, что сикелы переселились на названный их именем остров в третьем поколении перед Троянской войной, когда Алкиона была 26-й год жрицею. Чтобы вставить в эту хро­нологическую рамку отдельные события, особенно мифиче­ского времени, он пользовался счетом по поколениям, с ко­торым он должен был хорошо освоиться при своих генеало­гических изысканиях. Таким образом, он определил год воз­вращения Гераклидов — 1149, разрушения Трои — 1209, вступления на престол Кекропса — 1606, — даты, которые в общем остались руководящими для греческой хронологии позднейшего времени. Кроме этого главного труда, Гелланик написал еще несколько мелких сочинений, из которых заслуживает упоминания хроника Афин как первая попытка изложить историю этой умственной столицы Греции.