Гражданственность и гражданское общество - [22]

Таким образом, гражданское общество есть наиболее острое выражение того «первородного греха», каковым является по Марксу разделение труда и первое самоотчужде-ние человека. Поскольку внешнее, автономное государство у Маркса имеет классовую природу, то и идеальное государство не допускает преодоления в нем противоречий гражданского общества, откуда и следует вывод о необходимости революционного преобразования общества, а гражданское общество в этом смысле исторически преходяще. Гражданское общество составляет исторически детерминированные образования, характеризующиеся особыми формами и отношениями производства, классового разделения и классовой борьбы и защищаемые соответствующими политико-правовыми механизмами. Причем само гражданское общество имеет преходящий характер, поскольку оно порождает пролетариат — могильщика буржуазного общества. В марксистской теории государство принадлежит надстройке, в то время как гражданское общество относится к базису.

Несколько иначе на проблему взглянул Грамши, отнеся гражданское общество к сфере надстройки. А. Грамши, анализируя механизм господства буржуазии в первой половине XX в., выделял три его составные части, три «общества» (по его терминологии): экономическое, политическое и гражданское. Совокупность тех частей надстройки, которые осуществляют функцию принуждения и прямого классового господства (военного, полицейского, юридического, правового), составляет «политическое общество». Однако в чистом виде, полагал Грамши, такого общества, соответствующего системе «охраны общественного порядка и соблюдения законов», существовать не может. Оно переплетается с той частью надстройки, которая у него выступает под именем «гражданского общества». Это совокупность всех тех рычагов и органов в государстве, которые позволяют буржуазии осуществлять идейное и нравственное руководство порабощенными классами, т. е. идеологическая надстройка общества. В связи с этим Грамши обратил внимание на следующее: «На Востоке государство было всем, гражданское общество находилось в первичном, аморфном состоянии. На Западе между государством и обществом были упорядоченные отношения, и если государство начало шататься, тотчас же выступала наружу прочная структура гражданского общества. Государство было лишь передовой траншеей, позади была прочная цепь крепостей и казематов» [74, с. 200].

Интерес к понятию «гражданское общество» упал с конца XIX в. и его ренессанс связан с общественно-политическими трансформациями в Восточной Европе и СССР конца XX в. К сожалению, с тех пор категория гражданского общества перешла в разряд идеологического штампа, лозунга.

В настоящее время существует распространенная трактовка гражданского общества как чего-то идеального и превосходного. В связи с этим вопрос ставится даже о «конце истории», ведь история, так или иначе, есть смена общественных форм, а зачем обществу меняться, если идеал достигнут? Но при этом вопрос не ставится о реальной основе этого общества и его историческом происхождении. Более того, как свидетельствует литература, у Гоббса, Локка, Руссо, не говоря уже о Гегеле и Марксе, понятие гражданского общества было четче и определеннее, чем у современных западных социологов. Сегодня гражданское общество определяется чисто феноменологически, через описание его «благостного» воздействия на все стороны общественной жизни и на примерах из практики западного мира.

При этом прослеживаются следующие линии в трактовке категории «гражданское общество». В «социал-демократической» — гражданское общество признается сердцевиной всей политической жизни общества, утверждается, что только через развитие и совершенствование гражданского общества можно реализовать стремление к равенству и справедливости. Государство, в свою очередь, обязано обеспечивать функционирование гражданских институтов, гарантировать демократические основания их организации, сдерживать рыночную экономическую сферу, стремящуюся к поглощению всего, что несовместимо с ее логикой прибыли. Этот подход смягчает либеральную идею «государства — ночного сторожа» и подчеркивает, что государство должно быть социальным и демократическим.

Либеральная традиция развивает другую линию в понимании идеи гражданского общества, где центр тяжести переносится на свободу (в первую очередь экономическую). Свобода представляется превыше всех других ценностей, а саморегулятивная функция гражданского общества понимается как механизм защиты индивидуальных прав и свобод от посягательств государства. Свободный и независимый индивидуум — это центральная фигура идеи гражданского общества. Сторонники такого подхода сосредоточивают свое внимание на экспансионистской природе государства, способной угнетать и ограничивать такие институты, как семья, профессиональные и территориальные ассоциации, церковь и др., не учитывая, что и сами институты гражданского общества могут подрывать друг друга, проявляя взаимный экспансионизм. Здесь акцент ставится на примате индивидуального, апофеозе прав и свобод, ассоциативности и самоорганизации, индивидуалистических ценностях.