Гражданская война - [14]
Развал
Простая идея мобилизации промышленности начала осуществляться только в конце 1916 года. Совсем не потому, что до этого никто раньше никто не додумался — просто очень многим данная идея была невыгодна. Дело в том, что в те времена поставки снаряжения, продовольствия, фуража осуществлялись частниками. Предприниматель получал подряд (заказ) на поставки — ну и поставляли… По той цене, которую назначали. Во время войны за ценой обычно не стояли, особенно если кто-то из интендантского начальства состоял в доле. «Откаты» придумали не сегодня, они широко были распространены и в то время (да, наверное, и в любое другое). В художественной литературе вы можете встретить выражение «разбогател на военных подрядах». При этом подобные господа, как и все скоробогачи, очень любили пустить пыль в глаза своими капиталами. Представьте людей, прибывших с фронта, — и видящих веселящуюся по кабакам тыловую сволочь… Впрочем, так было во всех воюющих странах.
(Кстати, во Вторую мировую войну, хотя во всех странах, кроме СССР, был всё тот же капитализм, игры с подрядами заканчивались очень плохо. Расстреливали, знаете ли. Выводы были сделаны.)
Еще одним явлением, очень возмущавшим фронтовиков, являлось существование так называемого «Союза земств и городов», формально образованного для помощи армии. Этих людей иронично прозвали «земгусарами». Дело в том, что они носили полувоенную форму, но в армии не служили, хотя при этом приравнивались к офицерам. То есть это был совершенно легальный способ «откосить» от армии, да еще получать приличную зарплату за «деятельность на благо Отечества». Разумеется, вступление в «земгусары» можно было купить за деньги. И все об этом знали.
Постепенно все более актуальным становился продовольственный вопрос. Городам начинало не хватать хлеба. В 1916 году появились знаменитые «хвосты» — огромные очереди за хлебом. Людям, выросшим при СССР, к очередям не привыкать, но тогда это выглядело чем-то невероятным.
Иногда приходится слышать мнение, что трудности с продовольствием специально организовывали те, кто устроил заговор против Николая II. В это верится с трудом — потому что серьезные проблемы с хлебом начались в начале 1916 года. Что-то больно долго заговорщики тянули…
На самом деле все было просто. Деревня несколько обезлюдела, множество работников отправилось на войну. К тому же зажиточные крестьяне (а другим везти на рынок было особо и нечего) отнюдь не торопились продавать хлеб. Ждали «настоящей цены», справедливо рассудив, что чем дальше идет война, тем хлеб будет дороже. При правильном хранении зерно можно держать несколько лет.
И вот 23 сентября 1916 года была введена… продразверстка. Да-да. Ее придумали отнюдь не большевики[21]. Были установлены твердые цены, по которым крестьяне обязаны продавать зерно.
Кстати, и тут не удержались, чтобы не подмогнуть помещикам. Для владельцев крупных земельных владений установили куда более высокие закупочные цены. Может, в этом и имелся какой-то экономический смыл, но реакцию крестьян на подобные действия можно представить…
Вот вывод раздела «Сельское хозяйство» справочного труда «Народное хозяйство в 1916 г.»:
«Во всей продовольственной вакханалии за военный период всего больше вытерпел крестьянин. Он сдавал по твердым ценам. Кулак еще умел обходить твердые цены. Землевладельцы же неуклонно выдерживали до хороших вольных цен. Вольные же цены в 3 раза превышали твердые в 1916 г. осенью».
Правда, беспомощность правительства свела эти мероприятия на нет.
Тут я снова подчеркиваю: дело не только в том, что жить стало хуже. Народу было непонятно — а ради чего это все?
Государь-император в очередной раз отличился. 23 августа 1915 года он сместил с поста главнокомандующего великого князя Николая Николаевича и лично возглавил войска.
«С твердою верою в милость Божию и с непоколебимою уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской.
Николай».
Причины называют разные. Одна из них та, что Николай Николаевич был очень популярен в войсках — и на него многие еще с начала века глядели как на «сильную личность», на возможную альтернативу Николаю И. Хотя, вообще-то, его сиятельство за всю свою длинную жизнь особо не отличился ни в чём.
Но, как бы то ни было, главнокомандующим стал Николай II. Это было большой ошибкой. Дело даже не в том, что он военными способностями, мягко говоря, не отличался. Основную работу выполнял начальник штаба генерал М. В. Алексеев — тоже не Суворов, но грамотный генерал. Да и не нужны были на той войне великие полководцы. В сражениях Первой мировой побеждал тот, кто делал меньше ошибок.
Беда в другом: из Ставки, находившейся в Могилеве, управлять страной оказалось невозможно. Так что руководство Россией фактически было возложено на императрицу Александру Федоровну. Которая мало того, что об этой работе не имела никого представления, так еще, в отличие от своего супруга, отличалась очень своеобразным характером. А за ней (как считали) стоял Григорий Распутин и его сомнительные дружки. Совершенно неважно — так это или нет. В то время
Завершилась Великая война, отгремели победные залпы. Но выстрелы продолжают раздаваться. Вот и приходится бывшему фронтовому разведчику Сергею Мельникову вспоминать прежние навыки. Его ждет жестокая схватка с фашистским специалистом, носящим кличку Барон, и долгий путь, в конце которого лежит разгадка таинственного Черного леса…
К весне 1943 года партизанское движение в Белоруссии достигло такого размаха, что немецкое командование вынуждено было создать ГФП – тайную полевую полицию для координации действий карательных и армейских подразделений против «лесных бандитов». Несколько секретных школ специально готовили агентов для внедрения в партизанские отряды, одной из задач которых было уничтожение командиров и комиссаров отрядов. Но все эти меры оказались малоэффективны…Книга «Оборотни тоже смертны» является продолжением романа «Тени Черного леса».
Великая Смута, как мор, прокатилась по стране. Некогда великая империя развалилась на части. Города лежат в руинах. Люди в них не живут, люди в них выживают, все больше и больше напоминая первобытных дикарей. Основная валюта теперь не рубль, а гуманитарные подачки иностранных «благодетелей».Ненасытной саранчой растеклись орды интервентов по русским просторам. Сытые и надменные натовские солдаты ведут себя, как обыкновенные оккупанты: грабят, убивают, насилуют. Особенно достается от них Санкт-Петербургу.Кажется, народ уже полностью деморализован и не способен ни на какое сопротивление, а способен лишь по-крысиному приспосабливаться к новым порядкам.
Какими мы привыкли знать декабристов? Благородными молодыми людьми, готовыми пожертвовать собственными жизнями ради благополучия народа. Мечтавшими о свободе и лучшем будущем для России. Согласными во имя принципов отречься от всех благ и отправиться прямиком в сибирскую ссылку.Готовы ли вы услышать новое мнение о декабристах? Согласны ли вы поверить в то, что они были банальными бунтовщиками и действовали отнюдь небескорыстно. Хотите увидеть оборотную сторону их жизни и деятельности? В таком случае ознакомьтесь с мнением молодого петербургского журналиста Алексея Щербакова.
Терроризм, как это ни дико звучит, в последнее время стал привычным фоном нашей жизни. Кадры с захваченными заложниками и распластанными на земле телами боевиков перестали пугать обывателя, а на сообщения об очередных спецоперациях, обнаруженных схронах с оружием и предотвращенных террористических актах мы и вовсе перестали реагировать…Пришло время выяснить, откуда взялось это явление и кто такие террористы, не жалеющие ни чужой жизни, ни своей? Что объединяет народовольцев, ку-клукс-клановцев, красных самураев, кокаиновых партизан и исламских фундаменталистов? Есть ли существенные различия в идеологиях революционера Ивана Каляева и бывшего лидера «Аль-Каиды» Усамы Бен Ладена? Почему разговоры с террористами о морали и невинных жертвах совершенно бессмысленны, а усилия спецслужб всего мира по предотвращению терактов дают неутешительные результаты?
В массовом сознании известные деятели культуры советского периода предстают невинными жертвами красных монстров. Во многом, конечно, так оно и было. Однако не все было так просто. Отношения деятелей культуры – в том числе и литераторов – с советской властью были очень непростыми. Власть пыталась использовать писателей в своих целях, они ее – в своих. Автор предлагает посмотреть на великих писателей советского времени взглядом, не затуманенным слезой умиления. Они были такими, какими они были. Сложными людьми, жившими в очень непростой век.
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.