Гражданин Винс - [78]

Рей нависает над ним, держа в руке нож. На его лице отражается лишь смертельная скука.

— Ну что там?

Винс убирает руку и показывает здоровяку рану.

— В глаз не попал. Повезло тебе.

Рей стоит еще с минуту, оглядывая комнату.

— Ладно, — говорит он, как будто рад, что молчание закончилось. Он вытирает капли крови с острия ножа и снова усаживается на спинку дивана. Разрезает яблоко пополам, потом еще раз и еще, бросает дольку Винсу. Смотрит задумчиво, словно пытается что-то вспомнить.

— На чем мы остановились? А! — Он улыбается и хлопает в ладоши. — Шлюхи. Ты где-нибудь видел таких уродок? Прям и не знаю, то ли трахать их, то ли на хер послать.

Ленни возвращается с початой бутылкой «Калуа».

— Это еще что за хрень? — интересуется Рей.

— «Калуа». Кофейный ликер.

— Ты мне что, гребаный шоколадно-молочный коктейль приволок?

— Можно сбацать «Белого русского»[47]. Или «Оползень»[48]…

— Оползень?

— Ага.

— Оползень. — Он смотрит на Винса. — Будем бацать гребаный оползень.

Ленни переводит взгляд с Винса на Рея.

— Да все магазины закрыты! Сейчас же четыре утра, Рей.

— А это ты где взял?

— Домой смотался.

Рей смотрит на Винса и качает головой. «Поверишь, что приходится терпеть такое дерьмо?» Он открывает «Калуа» и нюхает. Делает глоток.

— Оползень?

— Ладно, Винс, вот как мы поступим, — начинает Ленни. — Ты назначишь встречу почтальону. Познакомишь нас.

Но ни Рей, ни Винс не спешат посмотреть в его сторону.

— Так это они тебя таким именем наградили? — спрашивает Рей. — Винс? Нормальное имя.

— Я сам выбрал, — признается Винс.

— А на самом деле как тебя?

— Марти.

— Да уж, Винс лучше. А я вот вроде как теперь Ральф Ларю. Прикинь? Ральф, бля, Ларю. Ужас. Я немного потерпел и плюнул, не смог.

— Привыкнешь и к новому имени.

— Не стану менять имя для этих козлов. — Рей думает о чем-то другом. — Слушай, а где ты учился на пекаря?

Рей протягивает Винсу бутылку «Калуа».

Винс берет ее.

— В общественном колледже. Полгода.

Рей наклоняет голову к плечу.

— Ну и как оно?

— Пончики печь? Мне нравится, — отвечает Винс.

— На долю берешь?

— Нет.

— Отмываешь бабки?

— Нет.

— Откаты берешь?

— Нет, — повторяет Винс. — Я просто… пеку пончики.

Рей снова наклоняет голову к плечу.

— Не догоняю я что-то.

— Это… прибыльно. Ну а ты? Кем будешь?

Рей жует яблочную дольку.

— Запихнули меня на гребаные курсы по ремонту дизелей.

Винс улыбается.

— Это меня-то! Ремонтировать здоровые грузовики, да? Представляешь? «Вот смотри, долбоеб, это, бля, называется трансмиссия». Так, что ли? — Рей пожимает плечами. — Оказалось, ученик из меня никакой. Препод сказал, что я не умею сосредотачиваться. Поставил мне «трояк». — Он забирает бутылку у Винса. — Гондон чертов.

Ленни стоит, уперев кулаки в бока.

— Так, если вы двое закончили свою теплую беседу, может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

— Сядь, — отвечает Рей, отправляя очищенную дольку яблока в рот.

— Нет, ты послушай меня, Рей.

— Сядь. Я сказал.

— Нет. Я не знаю, что ты там думаешь…

— Сядь. Мать твою.

Ленни багровеет.

— Черт подери, Рей!

— Ленни, — тихо произносит Винс.

— Нет! Надоело. Я тебя ввел в дело, Рей. Это мое дело.

Рей не спеша пересекает комнату, упирается запястьем в шею Ленни и придавливает его к стене. Потом всаживает нож для овощей ему в плечо, чуть выше ключицы, и медленно двигает его дальше. Ленни вопит и тянется к ножу, торчащему из его левого плеча. Молотит ногами по голеням Рея и пронзительно повизгивает, пытаясь ухватиться за рукоятку.

Рей вытаскивает пистолет из-за пояса и наставляет его на Винса, который дернулся было в их сторону. Винс замирает. Потом Рей засовывает дуло пистолета в рот Ленни.

— Закрой пасть, мать твою.

Писк прекращается.

— Где мои двадцать баксов?

— Фто… Фто? — бормочет Ленни с дулом во рту.

— Я дал тебе двадцать баксов, а ты вернулся с полупустой бутылкой шоколадного молока из дома? Где, бля, мои двадцать баксов?

Ленни, дрожа, вытаскивает двадцатку из кармана. Протягивает Рею.

Рей убирает деньги к себе в карман и вытаскивает пистолет изо рта Ленни.

— Так. Слушай сюда. Еще один звук, и я тебя пристрелю. Усек, что говорю? Я здесь разговариваю с этим человеком. Пытаюсь разобраться во всей этой схеме с кредитками. А ты держи рот на замке.

Ленни косится на короткую рукоятку ножа, торчащую из-под ключицы.

— А как же нож?

— Это мой нож, мать твою. Только попробуй до него дотронуться, и я тебя на шнурки им порежу. Все, кончай на хер базарить и садись.

Ленни сползает по стене с ножом в плече. Рей будто слегка смущен происходящим. Он кусает нижнюю губу.

— И ты садись, — говорит Рей Винсу. Он задумывается на секунду и бросает Ленни полотенце для посуды. — Зальешь кровью ковер, я с тебя шкуру сниму, как с яблока.

Ленни обматывает полотенце вокруг рукоятки ножа, закрывая кровоподтек на плече.

Рей садится напротив Винса.

— Так о чем мы говорили?

— В этом моя беда. Образования не хватает. Специальности у меня нет. Вот ты. Столько всего умеешь. Красть. Толкать наркоту. Печь пончики. Да еще дела с кредитками, что, по-моему, должно быть прибыльно. Мне захотелось войти в дело, как только я о нем услышал. Ты же идеально подходишь для такого городишки. Пошел и заработал. А я вот только это и умею. — Рей пожимает плечами. — Неплохо умею, но, честно сказать, спроса на мои услуги маловато. Даже дома случается, месяцами без нормальной работы сижу. Конечно, бывает, что с трудом успеваю все заказы выполнять. То густо, то пусто, понимаешь? Вот как в Филли, перед тем как я свалил. Задолбался работать. Кое-кто нанял меня убрать одного типа, который сам нанял меня убрать типа, которого я должен был убрать. Прикинь? Ошизеть можно. Потом мне на хвост сели, пришлось уйти на дно в Нью-Йорке. Я там весь издергался на хер. Ну, то есть… несколько месяцев работы не было вообще ну и я стал… не знаю… нервным, что ли. Сам виноват, наверное. Работал слишком рьяно. Увлекся. Хотелось сделать что-то… — Он подается вперед, точно на исповеди: — Между нами говоря, кончилось тем, что я стал заниматься тем единственным, что умею делать.