Гражданин Преисподней. Дисбат - [23]
Приходилось надеяться на благоразумие темнушников, ведь жизнь оставшегося в обители Света заложника (ближайшего свояка папы Каширы и полноправного «быка», то есть, говоря по-старому, полковника) теперь напрямую зависела от уготовленной Кузьме участи.
Перед тем как покинуть обитель Света, Кузьма удостоился еще одной встречи с игуменом, на этот раз наедине.
Вновь он стоял перед почти неразличимым в темноте столпом, на котором изнурял свою плоть (или попросту дурил наивным людям голову) недоступный его взору человек. На этот раз Кузьма постарался выбрать такую позицию, что его не достигал ни свет лампад, ни тусклое мерцание гнилушек.
По сути дела, это был разговор двух людей-невидимок.
На сей раз игумен говорил ласково, как бы даже с сознанием своей вины – понимал, очевидно, что его власть над Кузьмой подошла к концу.
– Не суди нас строго, брат Кузьма, – начал он. – Сам понимаешь, что окоротить темнушников нам пока не под силу. Но ты за себя не бойся. Они поклялись, что с твоей головы и волос не упадет. А за заложником мы уж присмотрим. Думаю, что все завершится благополучно. При первой же возможности возвращайся обратно. Все мои прежние предложения остаются в силе. Но на этот раз вознаграждение ты определишь себе сам. Конечно, только после того, как разведаешь дорогу за Грань. Во всем полагайся на брата Венедима. Отныне он тебе и слуга, и советчик, и пастырь духовный. Но если обстоятельства сложатся неблагоприятно, можешь без зазрения совести пожертвовать им. Венедим о такой возможности осведомлен и заранее согласен принять за тебя как страдания, так и смерть. В грядущем царстве Божьем ему воздастся по заслугам. Кстати, как далеко вы продвинулись по стезе приобщения к истинной вере?
– Довольно далеко, брат игумен, – ответил Кузьма. – Жаль только, что он не научил меня правильно креститься. А иногда так хочется! Я хоть пальцы нормально держу? – Он щепотью сложил большой, указательный и средний пальцы.
– Нет, так их держат христопродавцы, поправшие истинную веру. Для крестного знамения достаточно двух перстов, среднего и указательного.
– Так? – Догадливый Кузьма прижал большой палец к ладони. – Дальше что?
– Сначала приложи персты ко лбу, потом к груди… Впрочем, не пристало мне отбивать хлеб у брата Венедима, – вдруг спохватился игумен. – Он сам обучит тебя крестному знамению и разъяснит его потаенный смысл… Иди. Да пребудет с тобой благословление Божье! Аминь.
– Аминь, – повторил Кузьма, продолжая держать пальцы сомкнутыми.
Надо сказать, что разглядеть их во тьме было не так-то и просто. Подозрения Кузьмы подтвердились – игумен обладал уникальным зрением, свойственным скорее хищному зверю, чем человеку.
Во время похода пленников (а как иначе определить статус людей, которых под конвоем ведут в чужие владения?) старались друг к другу близко не подпускать. Возможно, так оно было и к лучшему – по крайней мере никто не морочил Кузьме голову нудными ветхозаветными преданиями.
Пообщаться им пришлось только на длительном привале, который темнушники устроили уже на своей стороне туннеля. Кстати говоря, по понятиям Кузьмы, привал этот был совершенно не нужен – до заставы оставалось всего полдня пути. Одно из двух – или темнушники, вырвавшиеся на волю, попросту тянули с возвращением, или они поджидали кого-то.
На привале много выпивали и обильно закусывали, причем большинство темнушников вели себя просто безобразно. Эта откровенная разнузданность претила Кузьме еще больше, чем показная добропорядочность светляков. Если «быки» и «зубры», расположившиеся отдельно, еще придерживались каких-то внешних приличий, то безусые молодцы, едва получившие статус «волков», позволяли себе самые хамские выходки – бранились по малейшему поводу, вырывали друг у друга лучшие куски, без зазрения совести здесь же на месте справляли малую нужду.
– Вернусь домой, – бахвалился один юный темнушник, – и сразу пойду к соседской дочке. За уши ее и об землю! И уж потом потешусь всласть! На неделю вперед оттянусь!
– А сосед как на это посмотрит? По голове тебя погладит? – интересовались его приятели.
– Он и знать не будет! Я такой момент выберу, когда он к моей мамаше в постель залезет!
– Как бы твой папаша все дело не испортил.
– С папашей я договорюсь. В крайнем случае пущу его к соседской дочке первым. Долго он не задержится. Устарел папаша, а девка огонь!
Общее ржание тут же перешло в потасовку: кто-то у кого-то случайно выбил из рук кружку. Относительный порядок наступил только после того, как один из «зубров» швырнул в чересчур распоясавшуюся молодежь увесистой костью.
Пользуясь тем, что их оставили без надзора, Кузьма и Венедим расположились в сторонке. И если Венедим к чужой пище старался не притрагиваться, то Кузьма с удовольствием грыз копченое мясо и прикладывался к манерке с водярой.
– Ты поел бы, – посоветовал он светляку. – Силы надо подкопить. Еще неизвестно, что нас впереди ожидает.
– Вера запрещает мне участвовать в трапезе этих грешников. Ведь они, говорят, даже человечинкой не брезгуют.
– Брехня, – возразил Кузьма. – Раньше, может, и случалось такое. А теперь у них всякой еды навалом.
«Евангелие от Тимофея» – первый роман цикла «Тропа», повествующего о человеке, волею сверхъестественных существ – Хозяев Времени, Фениксов и Пространства Незримых – оказавшемся в загадочном мире, развернутом перпендикулярно всем другим существующим во Вселенной мирам. Переходя из одного мира в другой, он постепенно меняет свою физическую и духовную сущность, стремясь к некой, еще неведомой для него грандиозной цели…
Работа, бывшая когда-то привилегией «рыцарей плаща и кинжала», ныне стала уделом людей тихих и неприметных, называющих себя «пролазами». Именно одному из таких — Артему, умеющему отыскивать трещины и выбоины в стенах, разделяющих миллионы миров Супервселенной, предписано волей Хозяев Времени покинуть пределы родного мира и отправиться навстречу опасностям и приключениям.
Страшен и противоестественен мир, где веками господствуют жестокие существа, называющие себя максарами. Но сбываются древние пророчества, и появляется он – не совсем максар и не совсем человек. Он – Губитель максаров, и он один способен противостоять безжалостным бойцам воинственной расы.Кому же проигрывают непобедимые максары? Об этом знает лишь неутомимый странник Артем, уходящий все дальше и дальше в свое бесконечное путешествие по мирам Тропы.
«Анне было четырнадцать лет. Мне нет даже года. Я младше Анны в четырнадцать раз. Но завтра утром меня демонтируют. Я перестану существовать. Анна тоже почти перестала существовать. Она ничего не помнит. Но ей помогут вернуться. Меня хотят уничтожить. Я не делал ничего плохого».
Они не желают подчиняться традиционным порядкам в крошечной человеческой общине иной Земли, готовы отстаивать свою правду и поэтому вынуждены бежать в неизвестность огромной, суровой, девственной планеты. Путь назад отрезан погоней, смерть караулит на каждом шагу, свежи воспоминания о пропавших где-то здесь первопроходцах. Однако этот мир — их родина, они — далеко не беспомощные дети, а неожиданная встреча сулит нечто большее, чем просто шанс спрятаться и выжить.
В первый том собрания сочинений включены произведения, написанные в период с 1955 по 1959 годы: «Страна багровых туч», «Извне», «Путь на Амальтею», рассказы.
Герой этой истории уяснил для себя в финале - если ты стремишься посмотреть на нечто ужасное, то и это нечто может захотеть взглянуть на тебя...
По некоторым сведениям, 90 % человеческой истории является криптоисторией, скрытой от широкой общественности. Кто знает, не существовала ли в действительности исследовательская группа, описанная в романах Жюль Верна и еще в позапрошлом веке добравшаяся до Луны? Не осуществляются ли в наше время секретные старты на соседку Земли? Так ли уж она безжизненна, как кажется госпоже Ш.Общественности? По крайней мере, существуют намеки на то, что не все так просто. А еще существует понимание того, что все мы вместе со своими странами — Россией или Украиной, Штатами или Канадой, Германией или Францией — только одинокие члены космической стаи, заблудившиеся в джунглях пространства и наших инстинктов…
Это не продолжение знаменитого романа "Посмотри в глаза чудовищ". Но тень Николая Гумилева все равно не раз появляется на его страницах. Потому что у этих книг общее время. Общее прошлое. Общее настоящее. И, возможно, общее будущее. Возможно – потому что будущее создается именно на этих страницах. Возможно – потому что невозможного для его героев, кажется, не бывает...Роман был номинирован на Букеровскую премию.
Битва Семерки магов с Великими игвами лишь замедлила процесс схлопывания Веера Миров, который грозит уничтожением любого разума во Вселенной. Надежда на спасение есть, но она мала и слаба, как и тот, на кого возложена роль Избавителя. Будимир Сухов, двенадцатилетний сын героя недавних событий, только еще входит в Силу. Незаметно пройти по хронам Веера, найти тот, где игва Уицраор строит Мост в мир хаоса, отыскать союзников и не дать Злу изменить реальность — вот его миссия. Защитником, учителем, другом Будимира на этом пути становится бывший спецназовец, капитан Ростислав Светлов, человек, на первый взгляд совершенно для этого не подходящий.
Как далеко простираются границы Вселенной? Одиноки ли мы в просторах Космоса и когда произойдет первый контакт? Возможны ли путешествия во времени и между параллельными мирами? Где предел человеческим возможностям? Все эти проблемы чрезвычайно актуальны сейчас, в начале третьего тысячелетия. Василий Головачев имеет собственные взгляды на будущее человеческой цивилизации и на устройство мироздания и убедительно отстаивает их в своих произведениях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.