Граница. Таежный роман. Пожар - [4]

Придя домой, он без сил, не раздеваясь, повалился на кровать. Ему хотелось только одного — спать. Он даже не заметил, что мать, похоже, не в восторге от его ошеломительного успеха. Казалось, этот успех, напротив, даже испугал ее.

Мама села на край его постели и принялась взволнованно объяснять, что талант — это прежде всего труд, труд и еще раз труд, что искусство — это не аплодисменты и букеты, а служение народу, что жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно… Вадим слушал и кивал тяжелой головой. Он вовсе не собирался посвятить свою жизнь сцене.

Он хотел стать пожарным.

Птицы не думают, что пение — их основное и самое главное занятие, у них есть дела поважнее: строить гнездо, искать пропитание, драться с соперниками из-за лакомых червяков. Они не хвастаются своим чириканьем и твиньканьем и не требуют к себе какого-то особенного отношения. Так и Вадим относился ко всем этим концертам, репетициям и восторженным крикам «Браво!». Поэтому в классе его любили, у него были верные друзья, он по-прежнему собирал металлолом, рисовал картинки для стенгазеты, ходил на каток, а иногда дрался с мальчишками из соседней школы.

Его жизненные планы претерпевали сильные изменения в зависимости от репертуара ближайшего кинотеатра. Сначала он собирался стать военным, потом полярником, потом разведчиком, а в восьмом классе они с Васькой твердо решили поступать в авиационное училище. Но тут мать отнесла его документы в Мерзляковку — знаменитое музыкальное училище при консерватории.

Это было первое, достаточно болезненное столкновение с действительностью. Ему было страшно жалко оставлять школу, расставаться с друзьями, с мечтой о героической профессии летчика. Но мать решила — и он подчинился.

…Экзамены Вадим сдал с легкостью.

Он довольно часто слышал у себя за спиной шепоток: мол, все они в детстве поют, как ангелы, а потом израстают — и нет голоса, куда что подевалось. И в принципе он был готов к тому, что его голос тоже пропадет, сменится ломким баском. Но тот никуда не пропал. Высочайший звонкий дискант превратился в глубокий бархатный баритон невероятного диапазона. Когда Вадим сдавал экзамен по вокалу, в классе собрались почти все преподаватели училища. Слушали внимательно, со значением переглядываясь и покачивая головами.

Учиться было легко, даже легче, чем в школе. Важнее всего была специальность, а общеобразовательные предметы всерьез никто не принимал. Вслух об этом, конечно, не говорилось, но все знали, что от композитора или пианиста никто не потребует глубокого знания географии или математики.

И никаких дополнительных нагрузок, никаких концертов. Александра Сергеевна, педагог по вокалу, впервые услышав просьбу освободить от занятий Вадима Глинского — для участия в концерте на профсоюзной конференции нефтяников, — подняла тонкие соболиные брови и доходчиво объяснила своим замечательным певческим контральто, что никому не позволит вмешиваться в учебный процесс — ни нефтяникам, ни оленеводам; что голос Вадима Глинского — народное достояние, что голос этот следует беречь, поэтому никаких левых концертов она не допустит. Ни роно, ни гороно на нее никакого впечатления не производили, училище подчинялось Министерству культуры, а там хорошо знали и ее бархатный голос, и ее стальной характер.

Но у всякой силы есть свои пределы. Когда Вадим был на третьем курсе, в училище пришло официальное уведомление о его участии в международном конкурсе эстрадной песни в Сопоте. Александра Сергеевна внимательно прочитала бумагу и отправилась в министерство. Она прорвалась к высокому чиновнику и долго, темпераментно втолковывала ему, что Вадиму — прямая дорога на оперную сцену, что использовать такой голос для каких-то там эстрадных песенок — все равно что микроскопом гвозди заколачивать, что она не позволит отвлекать от занятий своего ученика буквально накануне экзаменов…

Но тут важный чиновник наконец поднял на Александру Сергеевну скучающий взгляд и тихо, невыразительно проговорил:

— Этот вопрос решался не у нас. Этот вопрос решался в другом месте, — он поднял глаза к потолку. — Поставлена задача большого политического значения: взять на конкурсе первую премию и доказать преимущества советского образа жизни и советской системы образования. А что касается «песенок», как вы изволили выразиться, так эти песенки поет великий советский народ, который победил в войне и поднял целину. А в вашу оперу кто ходит? Одна интеллигенция.

И по искреннему презрению, с которым было произнесено последнее слово, Александра Сергеевна поняла, что важный чиновник себя к интеллигенции не причисляет.

На этом разговор был закончен. Судьба Вадима решилась.

Он поехал в Сопот.

ГЛАВА 2

Вадим впервые выезжал за границу. В сущности, он впервые в жизни покидал Москву, если не считать серьезными путешествиями ежегодные выезды в пионерлагерь. Он впервые летел на самолете. Он впервые жил в гостинице — в отдельном номере с холодильником и телевизором. Он не успевал справляться с вихрем новых впечатлений, осознавать и прочувствовывать их. Впрочем, он сознательно не подпускал к себе ничего лишнего. Все мелькало и кружилось вокруг него и требовало особенного внимания.