Граница нормальности - [31]

— Ты че, очканул, что ли? — Троха выглянул из-за полки. — Вон дверь, пошли.

В углу зала между двумя весьма советского вида креслами действительно была дверь, светлая, лёгкая, с надписью «Хран.». И она была приоткрыта. Колян посмотрел по сторонам — других дверей видно не было.

Троха пошёл первым, Колян за ним.

В «Хране» были все те же ряды стеллажей с книгами, уходящие вглубь, зато было светло. Колян не успел понять, откуда идет свет — он почувствовал, как дёрнулся Троха, что-то увидев.

То есть кого-то увидев.

Между двумя полками стоял крепкий босой мужик в белой ночнушке, перепоясанный толстенной веревкой. Волосы и борода у него были светлые и кудрявились. Мужик, поигрывая посохом, задумчиво смотрел на Коляна с Трохой.

— Шалим, значит, — голос у мужика был гулкий и басовитый.

Троха смотрел на мужика завороженно. Колян глянул на него мельком и покрепче сжал в кармане выкидуху. Если мужик один, то уработать его можно, но надо ли оно им?

— Да не, всё нормально, — сказал он.

— Шалим, — утвердительно повторил мужик. И неожиданно поманил толстым пальцем Троху:

— Подь-ка сюды.

Троха уже почти было шагнул, но Колян схватил его за куртку.

— Иди сюда сам, ём, — Троха опомнился, разозлился.

Мужик насупился. У Коляна возникла какая-то смутная мысль. И тут же исчезла. Троха, не спуская глаз с бородача, сказал Коляну:

— Валим отсюда.

Колян протянул руку назад, туда, где секунду назад была дверная ручка.

Ручки не было.

Мужик подмигнул ему. Мрачно так, со значением.

Колян в панике обернулся.

И уперся носом в побеленную стену.

Троха уже держал свою выкидуху перед собой, резко, чтобы было не видно, что рука у него дрожит, водя им из стороны в сторону; левую руку он поднял к затылку, как фехтовальщик.

— Чё, а! Чё ты, а! — Троха выплёвывал слова полушёпотом, полукриком.

Мужик укоризненно покачал головой, вздохнул и ушел за полку.

Троха постоял секунду, затем посмотрел на Коляна. Затем они заглянули в проходы между соседними полками. Никого не было.

— Чё за канитель, — Троха нервно захихикал, закашлялся. — Дверь-то где.

Колян пощупал руками стену.

Двери не было.

Толкнул плечом.

Стена не подалась. Похоже, это была даже несущая стена.

Колян зашагал вдоль стены, всматриваясь между полками. Троха пошел за ним, спрятав выкидуху.

— Во! — Трохе и правда показалось, что в конце очередного прохода между стеллажами светлеет что-то прямоугольное. Колян поспешил за ним.

Через пять шагов они поняли, что это вовсе не дверь. Проход заканчивался лестницей и похоже было, что…

— Мраморная, — сказал Троха.

Ступеньки у лестницы были широкие и низкие, из белого жилистого камня, и обрывались на высоте примерно метров двух с половиной. Троха с озадаченным видом присел и провел по нижней ступеньке ладонью, а Колян глянул на верхнюю ступеньку и едва не закричал от ужаса.

С верхней полки, из-под самой подпотолочной темноты, куда лазят за книжками только с лестницами (не с такими мраморными, конечно, а с нормальными человеческими стремянками), кто-то спускался.

Сначала показались голые ноги.

Затем голая задница. Троха и Колян одновременно поняли, что задница и ноги — женские.

Спина. Длинные распущенные волосы по пояс.

Шлем.

Обнаженная женщина в римском шлеме не торопясь спустилась на среднюю ступеньку и повернулась к ним лицом. Лицом и всем остальным, разумеется.

— С полки спустилась нагая с ударом поставленным баба, — сказала она певуче и прыснула. — Ну и рожи у вас, мальчики.

Троха неожиданно как-то заскулил, заверещал, и завращав выкидухой, кинулся на неё вверх по ступенькам с криком:

— Аааа, глюки позорные, сука, зарежу, пустите-е-е!!!

Колян словно зачарованный смотрел, как легко баба увернулась от ножа, пропустила Троху мимо и ловко долбанула его по затылку. Звякнул оброненный нож. Троха нелепо взмахнул руками и растянулся у обнаженных женских ног в полный рост. Женщина, откровенно любуясь делом рук, точнее, ног своих, поставила Трохе на копчик ногу и казалось, вовсе не смотрела на Коляна. Колян бросился вперёд. Резать он её не хотел, хотел просто всечь по уху, чтоб проучить хамку. Он прямо видел, что его кулак уже сминает её изящное ушко, как вдруг земля покачнулась, полки резво крутанулись вокруг, и последнее, что он увидел — это её распущенные волосы и отвратительную улыбку. Шлема на ней уже не было — это он успел заметить. Затем в левой части головы что-то взорвалось, и всё исчезло.

* * *

— Колян, вставай. Вставай, блин, Колян, ём.

Колян открыл глаза. Слева его голова превратилась в сплошной гул. Он сел и осторожно пощупал над ухом.

— Ох ё… Чем это она?

— Шлемом, — сухо сказал Троха. — Купила тебя как цуцика.

— Да сам-то. Мастер, мля, ножевого боя. Где она?

— Да хрен её… Всекла тебе шлемом по жбану, поугарала да и свалила.

— А лестница где?

— Вон стоит.

— Млять. Щас кто-нибудь ещё спустится, прём отсюда.

— Дверей не видно, — голос у Трохи был спокоен, и это напугало Коляна ещё больше. Колян посопел, затем спросил:

— Чё это воще, а?

Троха его понял.

— Да хрен его… — ответил он. — Попали мы в какой-то глюк. Может, ты отраву с дурью купил случайно?

Колян вытащил пачку синего «элэма».

— Нету здесь дури, — сказал Троха, вернув ему сигареты. — Дверь надо искать.