Граница лавы - [67]

Брейн истратил целых три, после чего бросил их скомканными в конвертор и встал в очередь голых людей, ожидавших получения обмундирования.

Очередь продвигалась быстро, и когда Брейн добрался до очередного сканера и авторизировался, автомат выбросил ему увесистый запаянный пакет, на котором значилось: «Томас Брейн, майор».

Отойдя в сторону, к расставленным вдоль стены скамейкам, Брейн вскрыл упаковку, где обнаружил сверху солдатский ранец и ботинки.

Еще нашлась полевая пара – брюки с двойной подкладкой и китель, на котором имелась планка с той же надписью: «Томас Брейн, майор».

Была и пара белья многоразового применения, а также пара носков. То есть все, что следовало надеть прямо сейчас.

Открыв ранец, Брейн нашел еще две пары белья, бритву, кремы-лосьоны, гигиенические салфетки, упаковку электронных антидепрессантов и два комплекта пайков «экстра» с засушенными псевдофруктами, эрзац-овощами, упаковками с мясными имитаторами и гранулированной водой. Вернуть воде жидкое состояние можно было подачей электропозитронной пары из стационарного или переносного устройства.

Через четверть часа объявили построение в дальнем углу ангара, и низкорослый полковник зачитал им общий приговор – выезд на фронтовой участок «селеста-426».

– Некоторым из вас покажется, что это смертный приговор, однако все не так страшно, камрады! – разливался полковник. – После трех лет вы сможете подать прошение о возвращении на прежнее место службы, и в подавляющем количестве случаев такие просьбы удовлетворяются.

– Прошу прощения, сэр, а сколько случаев возвращения вы можете привести в пример? – крикнул из второй шеренги какой-то дерзкий. По рядам прокатились смешки.

– А теперь к вам будут подходит служащие финансового корпуса и выдавать наличные, которые вы сможете потратить на месте службы.

– А что, там, на месте, есть какие-то магазины? – спросил стоявший рядом с Брейном сержант, обращаясь к финансисту, подошедшему, чтобы выдать банкноты.

– Ну… разумеется, иначе зачем бы вам выдавали деньги? – пожал плечами тот, стараясь не смотреть в глаза спросившему.

– Понятно, – сказал тот, убирая банкноты в карман.

– Томас Брейн? – спросил финансист, переходя к следующему.

– Так точно.

– Триста двадцать сакверов. Получите и приложите палец к окошку.

Брейн принял деньги и приложил палец к сканеру.

– Эх, и разгуляемся на месте, да, майор? – криво усмехнулся сержант.

– Да уж, разгуляемся, – в тон ему ответил Брейн.

– Этап! На погрузку! Ворота номер четырнадцать!.. – прокричал один из местных офицеров, и две шеренги, сделав разворот «налево», стали входить из блока санобработки в общий зал и уже там, ориентируясь на загоревшуюся над нужными воротами надпись, двинулись в указанном направлении.

60

Новая очередь продвигалась медленнее, и Брейн не сразу понял почему, пока по ней не прошел тихий ропот, а потом он и сам, прислушавшись, стал различать стоны, ругательства и весьма отчетливые звуки ударов и треск парализаторов.

Не нужно быть особо умным, чтобы понять причину затора – после выдачи наличных у местных существовала процедура отъема этих денег, ведь жаловаться арестантам некому – тех, кто за полчаса не окажется на своем месте в транспортном шаттле, ожидало обвинение в попытке дезертирства, а это значит высшая мера.

Приходилось выбирать: быстро отдать сакверы и занять место или дождаться штурмовиков комендантского взвода с заготовленными бланками на приведение в действие приговора.

– Ну-ка, камрады, в сторонку! – приказал Брейн, и очередь послушно вжалась в турникеты, пропуская рослого майора.

Вскоре он оказался третьим за двумя арестантами-варварами перед ним, на лицах которых уже отражался весь ужас от того, что им предстояло пройти, ведь избиению подвергались не только те, кто держался за свои деньги, но и послушные – их били, чтобы боялись следующие в очереди.

Местные работали двумя бригадами по четыре охранника. Очередного арестанта выхватывали из очереди и, повалив на пол, обездвиживали парой разрядов, после чего оттаскивали в сторону, где охаживали ради собственного удовольствия.

Когда подошла очередь Брейна, подскочивший к нему канзас вытянул руку, чтобы схватить за лацкан, но, нарвавшись на взгляд арестанта, отступил.

– Ты чего, Рассел?! – строго спросил его варвар с нашивками старшего сержанта. Однако, увидев, как на него смотрит очередной арестант, тоже опустил дубинку и повернулся в сторону двух суперколверов с лейтенантскими нашивками.

– Чего там, Лифшиц? – недовольно спросил один из суперколверов, пряча в раздутый карман очередную порцию сакверов.

– Я не знаю, сэр, но…

– Подотри за собой, ссыкун, – жестко ответил суперколвер, направляясь к вызвавшему затруднение объекту.

По виду этот осужденный был всего лишь варваром-переростком. Ничего особенного. Таких за суточную смену тут проходили десятки.

– Итак, майор, ты полагаешь, что…

Договорить суперколвер не успел и, врезавшись в стену, сполз на пол.

Ему на помощь поспешил второй суперколвер, но и его заряженная дубинка запрыгала по полу, а сам он, запрокинув голову, обрушился вниз и улегся рядом с первым.

– Сержант! – крикнул Брейн, ткнув пальцем в знакомое лицо в очереди.