Грани веков - [3]
На лестничной площадке было всего три двери, самая древняя из которых, обитая старомодным дерматином, принадлежала, по-видимому, бабке.
Электрический звонок, судя по всему, давно вышел из строя — из-за двери не доносилось ни звука.
Выждав немного, Ярослав постучал. Тишина. Раздосадованный, он забарабанил кулаком по косяку. Ну, точно — спит! Стоило только мотаться туда-сюда…
Он уже собирался уходить, когда за дверью раздались шаркающие шаги.
Звякнула дверная цепочка, однако хозяйка явно не спешила открывать. Наверняка стоит и разглядывает в глазок, кто там. Как будто в это время может быть кто-то еще, кроме бригады, которую сама же вызвала! Если вообще об этом помнит…
Ярослава охватило усталое раздражение. Какого ляда бабка тянет?!
Он снова постучал.
— Убирайтесь! — неожиданно прозвучало из-за двери.
— Что? — Ярослав опешил.
— Убирайтесь, я вам сказала! — надтреснутый старческий голос срывался на фальцет. — Я сейчас вызову милицию!
Ясно. Ярослав вздохнул. Похоже, у бабки проблемы не только с памятью. Самое досадное, что, если сейчас развернуться и уйти, не факт, что не вызовет снова.
— Вы скорую вызывали? — осведомился он.
— Скорую? — бабка замолчала, словно что-то припоминая.
— Скорую помощь, — нетерпеливо повторил Ярослав. — Вызывали, или нет?
После непродолжительной паузы дверь немного приотворилась. В образовавшейся щели появилось настороженное лицо старухи.
Ярослав помахал рукой.
— Так вы — врач? — осведомилась старуха, окидывая его подозрительным взглядом. — Один?
— Фельдшер, — буркнул Ярослав. — Вам помощь нужна медицинская?
Старуха пристально изучала его лицо. Наконец, приняла решение и, звякнув цепочкой, открыла дверь шире.
— Заходите, молодой человек.
Она посторонилась, пропуская его внутрь, и тут же захлопнув дверь, защелкала замками.
В прихожей царил полумрак. Коридор, в котором они находились, был широким и длинным, но расположенные вдоль стен остатки старинного гарнитура, полки и кресла, заваленные кипами бумаг, старых журналов и еще каким-то древним хламом, делали его настолько узким, что пройти по нему с ящиком в руках можно было лишь боком.
Пробираясь следом за кутающейся в старую шерстяную шаль старухой, он чихнул, подняв облако пыли с вазы с засохшими цветами.
Однако, несмотря на беспорядок и запустение, квартира, по современным меркам, была роскошной — судя по количеству дверей, бабка жила минимум в пяти комнатах — просторных, с высокими потолками и широченными окнами.
В гостиной стоял застарелый въевшийся запах кошачьей мочи, рассохшегося дерева и старости.
Здесь, однако, было светлее и чище — свет падал из огромного, во всю стену окна, частично прикрытого тяжелыми портьерами.
Покосившаяся деревянная тахта с подушками, накрытыми узорчатой салфеткой, деревянный стол овальной формы, уставленный коробками с шитьём и стопками газет и журналов, традиционный сервант в углу с чайным набором и пожелтевшими фотографиями в рамках.
В противоположном углу, из-под линялого полотенца, на Ярослава строго и печально взирал лик какого-то святого.
Старуха опустилась на край тахты и кивнула Ярославу.
— Присаживайтесь, молодой человек. Извините за резкость, я приняла вас за одних из этих… Которые ходят по квартирам.
— Ничего, бывает. — Ярослав взялся за стул с высокой резной спинкой и потрепанной серой подушкой на сиденье, но чуть не выронил его от неожиданности, когда подушка внезапно ожила и с недовольным мявом сиганула на пол, а затем — под тахту.
— Зараза! — вырвалось у него, на что старуха неодобрительно поджала тонкие губы.
— Представьтесь, пожалуйста, — бросил Ярослав, пытаясь скрыть досаду за испуг.
— Беззубцева Лукерья Филипповна, — с достоинством промолвила старуха.
— Год рождения?
По лицу старухи пробежала тень.
— Одна тысяча девятьсот…
Она нахмурилась, шевеля губами.
Забыла, что ли? Определенно, с памятью у неё проблемы. Ладно, потом выясним.
— Сколько полных лет? — уточнил он вслух.
Беззубцева выглядела неуверенной. — Семьдесят… семьдесят пять, — пробормотала она.
— Хорошо выглядите! — подбодрил её Ярослав.
Действительно, для своего возраста, сохранилась неплохо. Осанка прямая, лицо почти без морщин — если бы не строгий пучок седых волос и старомодная шерстяная шаль, в которую она куталась, ей можно было дать и меньше.
— На что жалуетесь? — спросил он, извлекая из ящика тонометр с фонендоскопом.
Беззубцева непонимающе уставилась на него.
— Что беспокоит? — повторил Ярослав. — Скорую из-за чего вызвали?
— Ах да, скорую… — рассеянно проговорила она. — Вы знаете, что-то не так, молодой человек… Я чувствую, что со мной что-то происходит, но не могу объяснить.
На её лице вдруг появилось тревожное выражение.
— Они что-то сделали, молодой человек! Что-то стало не так!
— Разберемся, — успокоил ее Ярослав, накладывая манжетку тонометра на худое плечо.
Очевидно, бабушка — клиент невролога, если не психиатра.
Уровень артериального давления был почти идеальным, что лишь подтверждало его предположение.
На всякий случай можно снять кардиограмму, тем более, что это еще позволит немного протянуть время.
Он велел Беззубцевой раздеться, пока готовил аппарат. Старуха стыдливо прикрылась полотенцем, что несколько затрудняло постановку электродов, но с этим еще можно было смириться, однако, сверху на полотенце лежал массивный нательный крест на цепочке.
Быть целителем — престижно. Стоит возложить руки на раненого героя — и вот он уже здоров, а тебе воздают почести и славу. Так представляла свою профессию молодая гномка, отправляясь на учебу в столицу. Однако, реальная практика на скорой помощи оказывается совсем не такой романтичной: пьяные бродяги, драки гномов, маги с психозами, бунтующая эльфийская молодежь, и всё это — в режиме постоянного аврала, а начальник — настоящий зверь!
О том, как гномка, медведь, эльфийская княжна и крокодил лечили старушку, и что из этого вышло. Небольшой «вбоквел» истории о гномке Лике, рассказывающий об одном дне практики городской целительской службы.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.
Когда вы смотрите на море, вы видите поверхность, а не глубину.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.