Гранетанцор - [5]

– Вы проделали весь этот путь, бросив жизнь в роскоши, чтобы съесть пару блинчиков?

– По-настоящему потрясных блинчиков.

– Несмотря на то, что где-то здесь бродит богоподобный осколочник? Который приложил столько усилий, чтобы казнить вас?

– Он не хотел, чтобы я использовала свои способности, – сказала Лифт. – Его и в других местах видели. Олухи за ним присматривают. Они им очарованы. Все внимание приковано к лысому парню, который коллекционирует головы королей, но этот типчик тоже оставляет трупы по всему Рошару. Людей незначительных, неприметных.

– И мы прибыли сюда, потому что?..

– Это место ничем не хуже любого другого, – пожала плечами Лифт.

Виндль плавно соскользнул с задка повозки.

– Совершенно очевидно, что это место не такое же, как любое другое. Здесь явно хуже...

– А ты точно уверен, что несъедобный? – перебила она. – Было бы очень удобно. У тебя куча лишних лоз. Может, я бы их обгрызла чуток?

– Уверяю, госпожа, я не придусь вам по вкусу.

Лифт что-то буркнула в ответ, ее желудок снова заурчал. Вокруг парили спрены голода – коричневые крупинки с крылышками. Ничего необычного. Их привлекали многие люди из очереди впереди.

– У меня две способности, – сказала Лифт. – Я могу скользить, используя потрясность, и могу заставить что-нибудь вырасти. Значит, и пару растений на еду получится?

– Чтобы их вырастить, почти наверняка понадобится гораздо больше буресвета, чем удастся из них добыть. Это предопределено законами вселенной. И прежде чем вы спросите, добавлю: даже вы не можете игнорировать эти законы. – На мгновение он задумался. – Скорее всего. С вами никогда не угадаешь.

– Я особенная. – Лифт пристроилась за ожидающими пропуска в город. – А еще голодная. Прямо сейчас больше голодная, чем особенная.

Она выглянула из очереди. В воротах стояли стражники на пару с писцами в странной ташиккской одежде – этаких длиннющих кусках ткани, которыми они обматывались с головы до ног. Кусок был цельный, и это действительно непросто – не только обвить по очереди каждую ногу и руку, но и обернуться им несколько раз вокруг пояса, чтобы получилось подобие юбки. Такую одежду носили все мужчины и женщины, кроме стражников.

Пропускать в город явно никого не торопились. Людей скопилось немало: все из народа макабаки, кареглазые и темнокожие, гораздо темнее смуглой Лифт. Среди ожидающих оказалось много семей в обычной азирской одежде: штаны, грязные юбки, некоторые с узорами. Вокруг гудел целый рой спренов истощения и голода.

Она ожидала увидеть по большей части торговцев, но никак не семьи. Кто все эти люди?

Желудок снова заурчал.

– Госпожа? – позвал Виндль.

– Цыц, – отозвалась Лифт. – Я слишком голодная, чтобы разговаривать.

– Так вы...

– Голодная? Да. Так что заткнись.

– Но...

– Спорим, у стражников есть еда. Их всегда хорошо кормят. Ведь с голодухи они и вломить толком никому не могут, это факт.

– Есть предложение получше: вы могли бы просто купить немного еды за сферы, которые вам любезно выделил император.

– Не взяла их с собой.

– Не... не взяли деньги?

– Избавилась от них, когда ты отвернулся. Нет денег – никто не ограбит. Носить с собой сферы – нарываться на неприятности. К тому же, – сузив глаза, она наблюдала за стражниками, – столько денег водится только у богатых чудиков. Мы, обычные люди, идем другим путем.

– Значит, теперь вы обычная.

– Ну естественно. Это все остальные ненормальные.

Прежде чем Виндль успел ответить, Лифт нырнула под повозку с чуллом и начала пробираться к голове очереди.

3

– Талью, говорите? – Хаука заглянула под брезент, прикрывающий подозрительную кучу зерна. – Из Азира?

– Именно. – Сидящий на передке повозки мужчина неловко заерзал. – Я всего лишь скромный фермер.

«Причем без мозолей, – подумала Хаука. – Скромный фермер, который может позволить себе лиафорские ботинки и шелковый пояс».

Хаука потыкала в зерно тупым концом копья: ни контрабанды, ни спрятавшихся в зерне беженцев. Что ж, это только начало.

– Нужно заверить ваши документы, – сказала она. – Отъедьте немного в сторону.

Мужчина заворчал, но подчинился – развернул повозку и заставил чулла двинуться к площадке у сторожевого поста. Постройка была одной из немногих башен, что возвышались над городом и располагались так, чтобы достать стрелой любого, кто попытается воспользоваться пандусами или закрепиться на позиции для осады.

Фермер направлял чулла очень, очень осторожно – они находились как раз рядом с уступом, нависающим над городом, – над кварталом переселенцев. Этим входом в город пользовались не богатеи, а только те, у кого не было нужных документов. Или те, кто надеялся избежать досмотра.

Хаука развернула бумаги фермера и прошла мимо караулки. Оттуда вкусно пахло: как раз накрыли обед, а следовательно, людям в очереди придется ждать еще дольше. Перед караулкой сидел старый писец – Ниссиккван любил погреться на солнышке.

Хаука поклонилась ему. Сегодня Ниссиккван исполнял обязанности заместителя писца по делам переселенцев. Старик с головы до пят был замотан в желтую шикву, хоть и опустил верхнюю часть, открыв морщинистое лицо с ямочкой на подбородке. Здесь, в родных краях, требование прятать себя от Нан-Рейлиси – врага их бога – было не столь категоричным. Якобы они под защитой Таши.