Гранд-мастер - [2]

Я находился в штабе, отслеживая вместе с Вольтом всё, что происходит вокруг, так что на доклад все спешили к нему. Одна доложилась, что ученики малой возрастной группы заняты делом, сейчас там Белла всё контролирует, Эрих – что оборона подготовлена, внешний охранный периметр образован из групп наблюдателей и бронетехники с экипажами, но без десанта, некого было на броню сажать. Ведётся предварительная подготовка к выезду. Поедем или нет, не знаю, но подготовка на всякий случай велась.

Круглов был постоянно со мной, внимательно слушая доклады, происходившие лично или по рации. Его бойцы осваивали бронетехнику, отогнав её чуть в сторону и рассредоточившись севернее лагеря. Майор явно собирался использовать своё подразделение как ударный кулак в случае необходимости, а так ни он, ни его подчинённые ни во что не вмешивались.

После Эриха хотел было доложиться Вольт – его радист и шифровальщик смогли взломать код неизвестной морзянки, но вышли на связь мои охотники. Всадников взяли без проблем. Даже лошадей всех отловили, и сейчас эта кавалькада возвращалась с трофеями, да мы это и сами видели: тут было до них всего три километра, и воздух чист, а чуть позже доложился и Мик. Пилот тоже у них и вполне в порядке. Но вот другая группа меня насторожила, вернее, их командир, сержант из взвода десанта. Тот странным голосом сообщил, что красноармейцы на вид вполне обычные: шаровары, гимнастёрки без погон, будёновки и «мосинские» винтовки, но есть некоторая противоестественность, которую они до этого не видели.

О чём говорил сержант, я понял, когда вернулись обе группы, причём почти одновременно. Не сразу, время после доклада хватало, поэтому я выслушал Вольта. Тот доложил интересную новость. Мы снова в Крыму. Морзянкой работал миноносец, который заблокировали в порту Севастополя. Особо ценных сведений не содержалось, просто капитан пытался связаться с командованием Черноморского флота и вызвать помощь. Большая часть его матросов переметнулась к большевикам и пыталась вести переговоры, но оставшейся команды и офицеров хватало для управления кораблём. В общем, ему нужна была помощь, чтобы выйти из порта. Большевики пока держали корабль на прицеле береговых пушек, но, похоже, терпение их кончалось. Они хотели получить эсминец целым, но, в принципе, могли его и утопить. Призывы о помощи не пропали втуне, на связь вышел крейсер, шедший полным ходом к Севастополю и обещавший быть через семь часов. Оборудование у нас было мощным, а когда мы подняли в небо метеозонд с антенной, так вообще контролировали всё вокруг на тысячу километров, сканируя эфир. Радиостанций тут было не так уж много, но пяток работало. В большинстве своём это были судовые радиостанции.

Когда Вольт закончил доклад, я после раздумий велел готовить технику, интересно было посмотреть на Севастополь, тем более до него меньше двухсот километров. Но в это время вернулись наши охотники. Мик прибыл чуть раньше, и из кузова второго вездехода сбросили на землю пилота. Он был в офицерской форме, поручика, если я не ошибаюсь, а не в лётном комбинезоне, не знаю, дошли ли здесь до этого или нет, хотя шлем был, его Мик держал в руках.

Олех, который командовал взятием красноармейцев, решил провести шоу. Надо сказать, получилось у него всё эффектно, ахнули не только ученики, но и я. Он со своими бойцами вывел из кузова «Урала» пленных со связанными за спиной руками, видимо, с них уже сняли «Паралич». С виду пленные были обычными – слегка грязноватыми, засаленная форма, неухоженное оружие, всё, как и описывалось в хрониках о Гражданской войне, они с угрюмой безысходностью поглядывали на нас. Выстроив их в шеренгу, сержант подошёл к пилоту и, не обращая на недовольство того, покрутил ему голову, давая нам возможность разглядеть его виски и затылок. Поручик был белобрыс, голубоглаз, прямо аристократ с длинной родословной. Красноармейцы же заметно отличались от него: невысокие, коренастые, смуглые, волосы скрывали явно специально надвинутые на глаза будёновки. Но когда Олех эффектным жестом сорвал с одного головной убор, я громко ахнул:

– Бески?!

Мгновенно сорвавшись с места, я в экстазе стал носиться вокруг всех семерых пленных, срывая с них будёновки. Ухватив одного за плечо, я заставил его наклониться, чтобы разглядеть небольшие рожки чуть выше затылка. Совсем маленькие, их можно скрыть волосами, но всё же видные.

Олех добился результата, которого хотел: ошарашены были все. Лишь я, радостно выкрикивая бессвязные слова, достал из своей сумки хирургический комплект и, найдя отличный скальпель, скомандовал:

– Готовьте стол, сейчас вскрывать будем! Я хочу посмотреть, что у них внутри… О, и этого готовьте, тоже вскроем, – ткнул я пальцем в поручика.

Гоша, староста факультета лекарей, прибежал на мои вопли и тоже совершил ликующий танец вокруг красноармейцев, но тут же сорвался исполнять приказ, выкликивая учеников своего факультета. Вокруг пленных, отчего те нервничали всё больше и больше, начала собираться толпа учеников с вкраплениями спецназовцев. Первым задал вопрос майор Круглов:

– Кто это?