Грамши - [4]
Лицеисты порою собирались у Антонио. Они распевали народные сардинские песни, а Антонио аккомпанировал им на концертино. Вытащить из дому его было нелегко. «Пойдем с нами, Антоникедду», — звали его лицеисты. Иногда он соблазнялся и выходил. Шло вечернее гулянье — ла пассилада, школяры чинно шествовали мимо кондитерской Клаво и кафе Трамер, — души их рвались к заветным дверям Су Кау, бильярдной на Корсо. Вот у этих дверей Антонио вежливо раскланивался со своими легкомысленными друзьями и шел домой.
В эти годы Антонио впервые заинтересовался общественной жизнью. Стал посещать кружки левого толка, в частности примкнул к кружку молодежи, носившему название «Антиклерикальная ассоциация авангарда». Члены этого кружка собирались на виа Барселона, неподалеку от лицея «Карло Деттори». Здесь, в Антиклерикальной ассоциации, отмечали память Джордано Бруно, здесь спорили и шумели до зари.
Преподаватель итальянского, уже упомянутый выше Раффа Гарсиа, человек внешне суховатый, но внутренне пылкий, не раз уже читывал в классе сочинения своего необыкновенного питомца. Потом он предложил ему сотрудничать в газете «Ль'Унионе Сарда», весьма распространенной на острове. А Дженнаро Грамши свел младшего брата с лидерами сардинских социалистов: Каваллера, Баттелли, Пеши. Познакомил его Дженнаро и с деятельностью местной Палаты труда, кассиром коей он, кстати сказать, состоял. Еще в Кальяри Антонио начал читать Маркса во французских переводах — «из умственного любопытства», как он признался в одном письме много лет спустя.
Однажды к Антонио обратился один из товарищей по кружку. Он хотел узнать его мнение о творчестве молодых сардинских писателей. Спрашивающий, зная патриотические настроения Антонио, не сомневался в том, что и молодому Грамши их новеллы непременно должны нравиться. К великому его удивлению, Антонио отозвался о них более чем сдержанно.
— Сардиния наших дней, — сказал он, — это не только пляски до упаду да романтические смертоубийства. Нынешние авторы — сарды далеки от живых запросов современности!
И он заговорил об условиях жизни на острове и о рудокопах, которые трудятся под землей, на глубине в несколько сот метров ради обогащения бельгийских и французских капиталистов: нет у этих рудокопов ни санаториев, ни школ, нет зачастую даже крыши над головой — есть только вмешательство войск при первой попытке протеста.
Итак, юный лицеист Антонио Грамши не находил ничего занятного в пикантно-мрачноватых по колориту образах тогдашней сардинской прозы.
Поначалу двигателем его помыслов и поступков было попросту оскорбленное национальное достоинство. Чиновники из северных районов Италии считали южан гражданами второго сорта и весьма нелестно о них отзывались. Они рассматривали перевод на Сардинию как слегка завуалированную ссылку. Был случай, когда приезжий служака нелестно отозвался о цвете сардинского неба и о добродетелях сардинских женщин.
Два сардинских синьора немедленно вызвали его на дуэль. И Антонио полагал, что они правы.
Но и социалистическая агитация имела некоторый успех на Сардинии. Еще в 1904 году произошла стачка в Буджерру. И пока социалисты Каваллеро и Баттелли вели переговоры с директором французской компании «Мальфидано», войска, вызванные в Буджерру блюстителями порядка, стали стрелять в толпу забастовщиков. Трое горняков погибли, одиннадцать были ранены. Это была первая кровь, пролитая в классовых боях на острове. А спустя два года в разных местах Сардинии состоялись демонстрации. Они опять-таки были подавлены военной силой. Вновь были убитые и раненые.
Все это происходило в те годы, когда Антонио Грамши, пусть еще подросток, мог уже с возрастающей сознательностью воспринимать все, что вокруг него творилось.
Еще до полного осознания себя и своего времени Грамши инстинктивно тянулся к социализму. Еще шестнадцати-семнадцатилетним подростком Грамши с живейшим интересом читал социалистическую литературу. Читал внимательно. Но мятущейся натуре юного Грамши научный социализм еще был тогда, по всей вероятности, чужд. Он искал путей к какому-то немедленному, сиюминутному действию. И внимание его привлекали приверженцы сардинского возрождения, страстного и сентиментального сардинского патриотизма. Он интересовался автономистским движением на Сардинии — основателем этого движения был Умберто Као, издатель ежедневной газеты «Иль Паэзе», впоследствии далеко отошедший от революционных увлечений молодости… Однако сардинский патриотизм сочетался у юного Грамши с широкими социалистическими симпатиями: он перечитал целый ворох самых радикальных социалистических брошюр. Читал «Аванти!»; сестра его Терезина уверяла много лет спустя, что он даже подписался на этот пламенный социалистический орган еще в Гиларце и всегда выбегал, заслышав шаги почтальона, чтобы перехватить газету и не попасться с ней на глаза отцу. Отец держался совсем иных взглядов, никоим образом не социалистических[2].
В эти свои лицейские годы Антонио не только читал. 26 июля 1910 года Раффа Гарсиа в «Ль'Унионе Сарда» поместил заметку, написанную Грамши. В ней всего двадцать пять строк, и подписана она «джи» — даже не заглавными, а скромнейшими строчными буквами. Это первая публикация Грамши, корреспонденция, присланная им во время каникул из родных мест. Описываются выборы в Айдомаджоре — селении по соседству с Гиларцей. Выборы с применением военной силы; сорок пехотинцев и сорок карабинеров присутствовали при вскрытии урн во избежание беспорядков. Только что пушек не было!
Для младших представителей и продолжателей Серебряного Века, волей судьбы не попавших в эмиграцию, в поэзии оставался едва ли не единственный путь: писать стихи, оставив надежду на публикацию; путь перфекционизма, уверенности в том, что рано или поздно лучшие времена наступят и стихи до читателя дойдут. Некоторые из таких поэтов оставались вовсе неизвестными современникам, другие - становились поэтами-переводчиками и хотя бы в этом качестве не выпадали из истории литературы. Одним из поэтов этого рода был Александр Големба (1922-1979); собранием его стихотворений издательство продолжает серию "Серебряный век", иначе говоря - "Пропущенные страницы Серебряного века".
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.