Грамши - [15]

Вот что Тольятти пишет о себе и своем товарище и друге Антонио:

«В 1912–1913 годах, в утренние часы, когда мы уходили с лекций и, выйдя со двора по галерее, отправлялись к реке По, мы иногда замечали кучки непохожих на нас людей, которые шли той же дорогой. Вся эта толпа направлялась к реке и в парки, расположенные на ее берегах, где происходили рабочие митинги по случаю забастовок или празднеств. Туда вместе с этими людьми направлялись и мы, слушали их речи, разговаривали с ними, интересовались их делами. На первый взгляд казалось, что они люди другого порядка. Но это было не так. Наоборот, это и были настоящие люди, жившие своим трудом, боровшиеся за изменение условий своего труда и в этой борьбе изменявшие самих себя и создававшие новые условия для своего существования и для всего общества».

В эти годы началась и журналистская деятельность Антонио Грамши, началась с чрезвычайно скромных, коротеньких заметок в туринском социалистическом еженедельнике «Гридо дель пополо», посвященных самым насущным, повседневным нуждам рабочих. Студент Грамши пишет о помощи матерям и детям, о помощи инвалидам и престарелым, о необходимости слияния различных организаций взаимопомощи в одну единую организацию.

Но эти ранние, самые первые статьи и заметки очень характерны для Антонио Грамши, для его подхода к жизненным проблемам. Впоследствии он стал великолепным теоретиком, стратегом и тактиком всенародной борьбы, но никогда он не чурался мелких задач дня, не брезговал мельчайшими подробностями быта, стремясь увидеть исследуемый вопрос не только «в общем и целом», с неких головокружительных высот, а вблизи, в мельчайших и порою не весьма приглядных подробностях.

Трудясь в обществе взаимопомощи рабочих, корпя над всяческими статистическими данными и выкладками, посвященными условиям труда и быта туринских тружеников, Антонио частенько вспоминал вот эти привязчивые, назойливо всплывающие в памяти строки Трилуссы, римского народного поэта:

Согласно статистике нашей в истекшем году

Ты курицу слопал одну запятая ноль целых.

А коль ни одной не умял ты, себе на беду,

Тебя все равно я в графу куроедов введу,

Поскольку сосед твой, по крайности, парочку съел их!

Нет, конечно же, мертвые цифры не могут выразить всей глубины бедствий народных, и едва ли нужно идти лишь путем кропотливого математического анализа — нужны какие-то иные действия и иные меры.

Но какие?

Быть может, самым эффективным средством является забастовка, широкое развитие стачечного движения? В эти годы Антонио был свидетелем двух крупных забастовок металлистов.

И если первая, которой руководили синдикалисты, прошла хаотично и закончилась поражением, то вторая, год спустя, прошедшая под руководством организаций, входивших в Конфедерацию труда, завершилась полной победой забастовщиков.

Так, может быть, путь к победе рабочего класса лежит через всеобщую стачку? Что же, и этот вопрос, пожалуй первоочередной в ряду иных животрепещущих вопросов, был предметом самых пламенных и самых ожесточенных дискуссий.

Антонио Грамши вспоминал впоследствии:

«Часто, когда мы — молодые студенты и рабочие — выходили группами с партийных собраний и шли по улицам уже погрузившегося в тишину города, последние ночные гуляки, останавливаясь, с изумлением глядели на нас, потому что, забывшись, еще полные страстного возбуждения, мы продолжали наши дискуссии, прерывая их взрывами неудержимого хохота, обнаруживая „кровожадные“ намерения, совершая экскурсы в царство несбыточных мечтаний».

А впрочем, быть может, и не столь уж несбыточных! Как знать?

Ведь пусть Антонио еще далеко не старожил Турина, у него было достаточно времени, чтобы убедиться в том, как живет простой туринский люд и большая ли доля пресловутой среднестатистической курицы приходится на каждого туринского мастерового.

Да, но, быть может, в других городах Италии трудовой народ живет иначе? Ну, хоть, например, в Риме, в Вечном городе? Бок о бок с резиденцией самого наместника святого Петра?

К великому сожалению, Антонио не довелось еще побывать в Риме. И волей-неволей ему приходится прибегнуть к литературным источникам. Он берет в университетской библиотеке книгу, принадлежащую перу известного исследователя Доменико Орано, книга эта вышла из печати совсем недавно.

«Наблюдая жалкое существование живущих вместе больных и здоровых, сифилитиков с туберкулезными, молодых со старыми, я понял загадочную трагедию народа, которому государство внушает законы морали и карает за нарушение их, но оставляет в то же время в невежестве и нищете…

…Когда 2 апреля 1908 года на площади Иисуса произошли беспорядки, одна консервативная газета вопрошала себя, какие причины вызвали этот ничем не объяснимый народный протест, не имеющий в свое оправдание ни одного мотива.

Я же в это время поражался тому, почему такие возмущения не повторяются еще чаще и почему чувство возмущения и дух восстания, подобно грозному потоку и раскаленной лаве, не опрокинет или не сожжет жандармское государство.

Народ, который трудится и страдает, часто не имеет постели для спанья, дома для охраны невинности собственных дочерей, воздуха для дыхания».