Графиня Монте Карло - [62]

— Я сегодня Толстосумова встретила. У него «мерседес», между прочим.

А потом вздох:

— А ведь он звал меня замуж!

Тьма вокруг, и утро не приносит ясности: тусклый свет делает жизнь еще более тусклой. Жена, проклинающая свой выбор, малолетняя дочь, мечтающая о красавцах-миллиардерах, или сын, ненавидящий родителей за то, что они не воруют и не грабят. «Я просто хочу жить как все, — орет он, — ходить в казино и в ночные клубы!» Все мечтают о хорошей жизни, только некоторые отгоняют эти мысли, как муху, крутящуюся возле головы, а другие проклинают собственную судьбу и время, ее пославшую. Но ничего еще не ясно и ничего никому не обещано. Судьба может вспыхнуть, а может сломаться, как спичка об отсыревший коробок. Она может разжечь костер, может согреть, но ею можно ковырять в зубах в ожидании перемен, которые никогда не наступят.

Всякое ожидание не приносит ничего кроме тоски. Не хотелось ничего: ни читать, ни смотреть в окна на горы, едва различимые за дождем и туманом. Еще раз Аня посетила Радецкую. Ее отвозил туда, а потом забирал Паоло. Дон Луиджи был добр и ласков, он был рядом постоянно; даже когда Аня выскочила из дома, чтобы сесть в автомобиль, она чувствовала на себе его взгляд. Подняла глаза и увидела старичка-графа, прятавшегося за шторой. Помахала ему рукой, и он ответил слабым взмахом ладони, которой тут же смахнул со щеки слезу. Граф был сентиментален и добр. Однажды он сказал:

— Доченька, а у нас есть еще один автомобиль. Вчера Паоло его проверил — прекрасно работает.

И дал Ане ключи от «бугатти». Она на следующий день сгоняла на нем к графине. Как хорошо, что Филипп заставил ее сдать на права и сам обучал Аню вождению. Ничего не забылось, но девушка вела «бугатти» осторожно, стараясь не давить на педаль акселератора, потому что спортивный автомобиль хотя и был раритетом, но с места срывался с невероятной скоростью. А до Монако всего-то полтора часа езды.

Аня вошла в холл отеля и подошла к стойке портье.

— Да, да, — поклонился седой мужчина, — конечно же, Ваши друзья еще живут у нас. В номере сейчас их нет, но мы постараемся быстро обоих разыскать.

Девушка села в кресло, стоящее под растущей в кадке раскидистой пальмой, взяла со столика оставленный кем-то журнал «Elle», пролистала, не вчитываясь, взглянула снова на портье, и тот улыбнулся ей неестественно и вымученно. Какой-то господин в сером костюме подошел к стойке, что-то спросил, и Ане показалось, что портье мотнул в ее сторону головой. Господин в сером с абсолютно бесстрастным лицом пошел к выходу, но неожиданно сменил курс и направился к пальме.

— Мадемуазель Шептало?

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Ваши друзья сейчас во Франции и не могут связаться с Вами. Они просили доставить Вас к ним.

Аня захлопнула журнал, поднялась и пошла к выходу. Человек пропустил ее и последовал за ней. Почему он так странно идет по ее пятам? Кто он такой и как связан с Шарманщиковым и Сашей? Интересно, на каком языке они попросили его найти ее?

У входа стоял «рено» с мигалкой на крыше, а за ним белый автомобиль с надписью на боку «Управление жандармерии Марселя». Других машин не было. Девушка остановилась, посмотрела по сторонам, но сопровождающий подтолкнул ее к «рено».

— Садитесь и не вздумайте сопротивляться.

А никто и не думал. Аню усадили на заднее сиденье, где уже расположился один человек в серой расстегнутой куртке, из-под которой выглядывала кобура. Тут же с другой стороны опустился тот что привел ее.

— А теперь в участок, — сказал он водителю.

Очень скоро проскочили Канн, потом дорога пошла вверх, оставляя в стороне море и Сан-Тропез; водитель немного сбросил скорость, поглядев налево — в сторону той самой площадки, где еще совсем недавно Аня со своими друзьями любовалась видом на море. Сейчас там стоял автокран, а рядом сморщенные сгоревшие остатки какого-то автомобиля.

— Ужас какой! — прошептала девушка и спросила, обращаясь ко всем сразу: — никто не погиб?

Но мужчины ничего не ответили. Это уже было совсем невежливо.

Низкие рваные тучи бросались с моря на горы, ветер выбрасывал на дорогу сорванные листья. Вскоре по окнам ударил дождь. Даже в машине заметно похолодало. Аня, сидящая в летнем костюмчике, поежилась:

— Вот и лето прошло.

— Зато какое лето было! — подхватил словоохотливый водитель.

— Следи за дорогой! — приказал ему тот что задержал Аню.

Трасса проскочила мимо предместий Тулона, поток машин стал больше, но водитель «рено» включил мигалку и сирену:

— Поедем с музыкой, — произнес он.

Все промолчали. Впереди был Марсель.

Аня стояла в комнатке, подобной той, что была в Василеостровском РУВД — тоже три шага в длину и столько же в ширину. Только здесь не было настила и других задержанных не было. Только два отличия — не было окна и вместо одной из стен толстые металлические прутья от пола до низкого потолка: так что это была не отдельная комнатка, а закуток в дежурке, отгороженный решеткой. Внутри ни стула и ничего вообще, на что можно было бы присесть. Поначалу девушка стояла прислонившись к стене, а потом опустилась в углу на корточки, обхватив колени руками. Но в таком положении ноги быстро затекли. Да и высокие каблуки мешали. Аня сняла туфельки и поставила их рядом. Проходящий мимо жандарм притормозил и посмотрел на ее колени. Девушка подогнула под себя юбку и взглянула на него: