Граф Савва Владиславич-Рагузинский - [5]

Песня о Саввиной мести Бечир-бегу представляет чрезвычайный интерес по той причине, что она практически полностью сохранила список семей наших бегов, проживавших в то время в Герцеговине и бывших тогда столпами турецкого режима в нашей стране, которых сербский народ, естественно, считал своими врагами. Если бы не сербский гусляр, эти знаменитые семьи давно были бы забыты.

2

Предания о древнем сербском роде Владиславичей записали и опубликовали пять наших боснийских и герцеговинских авторов: Ничифор Дучич[15], Лука Грджич-Бьелокосич, Стьепо Трифкович, доктор Евто Дедиер и Леонтие Нинкович. Трое из них напечатали эти предания в вестниках Сербской академии наук в Белграде, а Грджич и Нинкович – в отдельно изданных работах о народе. Трое из них перечислили имена тех Владиславичей, которые, по народным преданиям, оказались у семейного очага в момент нападения Ченгичей, после чего спаслись бегством, осев в других краях. В новых местах проживания они, как сообщают предания, породнились с другими знаменитыми сербскими семьями, но перестали называться Владиславичами, приняв крестные имена новых родичей.

Так, первый из упомянутых пяти писателей, Ничифор Дучич, пишет, что в то время в Ясенике у Гацко жили три Владиславича: Савва, Дука и Вукоман. Савва уехал в Россию, и о его семье ничего не известно. Сыновья Дуки убили одного из Ченгичей и бежали в Требинье, где от них пошел род Дучичей. От Вукомана произошли Вукомановичи, которые по сей день живут в Ясенике.

Второй из писателей, Лука Грджич, также рассказывает об этой знаменитой семье и ее бегстве, попутно припоминая еще одного ребенка, от которого в Гацко пошли нынешние Вукановичи (имея, очевидно, в виду Вукомановичей).

Третий из упомянутых писателей, Стьепо Трифкович, говорит, что в семье Владиславичей было тогда три брата: Дука, Максим и Милорад. Дука остался в Требинье, и от него пошли Дучичи; Максим двести лет тому назад переселился в Боснию, и от него пошли тамошние Максимовичи, а третий брат, Милорад, бежал в Россию.

Четвертый из писателей, доктор Евто Дедиер, пишет, что Владиславичей было четыре брата: Лако, Бьеле, Дука и Вуко. Из Ясеника они разъехались в разные стороны: Бьеле и Дука ушли в Загору, но им там не понравилось, и Бьеле уехал в Бьелошев Дол у Любиня, а Дука перебрался в Луг, и от него в Требинье пошли Дучичи. Дукин сын Максим уехал в Сараево, и его тамошние потомки зовутся Максимовичами. Одна из таких семей живет в Трнове у Сараево. От Дучичей, пишет доктор Евто Дедиер, пошли и Чабрилы из Подвележья у Невесинье.

И, наконец, пятый из писателей, Леонтие Нинкович, вспоминает только Савву и его брата Мату – которые на самом деле существовали в то время, да только братьями не были.

Ровно столько на сегодняшний день опубликовано о происхождении и о самой семье Владиславичей, точнее, о тех, кого упоминают как его родных братьев. Следует добавить, что в одном из вариантов народной песни, повествующей о мести Саввы Бечир-бегу под Озией, упоминается брат Саввы, зовущийся Тодор. В песне Савва Владиславич под Озией кричит бегу Ченгичу:

Знаешь ли, паша, и знают твои люди,

Что когда вы дом мой разоряли,

Порубили на кусочки брата Тодора.

Моего родного брата милого,

И огонь в очаге его кровью залили…

Другая народная песня говорит о Саввином брате Живко: «Ты не только челядь всю замучил – зарубил ты брата Живко моего…» Наконец, существует и третий вариант, в котором также говорится о Саввином брате, зарубленном в Ясенике, но не названном по имени: «И милого брата моего зарубили вы – в доме белокаменном прямо над очагом, и огонь домашний кровью залили…»

Пять упомянутых выше писателей представили нам списки с разными именами братьев Саввы Владиславича. У одного из них Максим назван Дукиным братом, а у другого – его сыном. Так, в народной песне сказано, что Живко – брат Саввы, а в народном предании он уже племянник Саввы. Между тем в народных преданиях просто так ничего не говорится. Живко и в самом деле был племянником Саввы, сыном Дуки, что подтверждается письмом Дуки, хранящемся в архиве Дубровника; и по народному преданию, и по народной песне, он был зарублен в Ясенике. Именно перед очагом, возможно, во время трапезы, он погиб от сабли Бечир-бега Ченгича, как, согласно народной песне, говорит Савва, объявляя о своей мести после взятия Озии.

Но удивительнее всего то, что доктор Евто Дедиер, рассказывая о Владиславичах, не упоминает Савву! А ведь он был самым знаменитым представителем этого рода, самым знаменитым герцеговинцем того времени, знаменитее любого другого серба XVIII века. Он прославился благодаря великолепным дипломатическим способностям, которые привели его в стан ближайших сподвижников Петра Великого, а также благодаря усердию в освобождении Сербии и православных Балкан от турецкого ига с помощью России. Дедиер, написавший наиболее значительную на сегодняшний день научную работу по истории Герцеговины, ничего не слышал о Савве, хотя имя его и сейчас здесь помнят, особенно в монастырях. В них все еще хранится церковная утварь и книги, присланные из России Саввой Владиславичем, на многих из них сохранились его дарственные надписи, где он именует себя «графом иллирийским Саввой Владиславичем». Он посылал книги в монастыри Пива, Житомислич, в церкви в Топлой у Херцег-Нового и в Рисан (при жизни в 1732 году и 1738 году после смерти, в соответствии с завещанием).