Градский рядом - [2]
— Зря не пропустили. Смотрите: «стены — опустелый» — не рифма, а «постели — опустелый» — рифма.
Вот так в наши сердца однажды постучалась поэзия. Не Пушкин с Лермонтовым — Кирсанов.
Одна фраза из «Джоконды», стихи которой написала Татьяна Сашко, вызывали у нас искреннее недоумение.
— А ну–ка расшифруй, что он там поёт.
— Где?
— Вот, сейчас, сейчас, подожди…
Слушали диск. Градский пел: «Про то и мудр: прийти убийцам в Эрмитаж…» Какая–то абракадабра.
— Что ещё за убийцы?
— Ни хрена не понять. А вроде бы четко выговаривает каждое слово.
— А что, оригинально: убийцы в Эрмитаже… Обалдеть!
Лишь через несколько лет мне удалось найти текст этой песни:
И я бегу от рук твоих, от глаз твоих.
Я должен, наконец, избавиться от них.
За коридором коридор, за этажом этаж,
Прадо и Лувр, Питти, Уффици, Эрмитаж.
Вот так! Никакие не «убийцы». Уффици!
В четырнадцать лет я написал рассказ о том, как впечатлительный юноша сходит с ума в музее возле портрета Джоконды. «Я бегу от рук твоих, от глаз твоих…» Нет никакого сомнения в том, что этот сюжет родился после песни Тухманова. Лет до восемнадцати я думал, что написал гениальный рассказ. А потом, когда понял, что заблуждаюсь, текст уничтожил.
Однажды мой приятель включил «Жил–был я» на полную громкость, забыв, что в соседней комнате спит после ночной смены отец. Когда Градский спел «Где ж тот пляж с золотым песком?..», разъярённый папаша ворвался в комнату сына, со страшным скрипом сорвал звукосниматель с диска, схватил пластинку обеими лапами и переломил её через колено пополам.
— Кончай этот рок–н–ролл! Надоело, — прорычал отец и поплёлся спать.
3
Голос Градского вернулся к нам с передачами местных радиохулиганов, которых мы называли «радиолюбителями». Они крутили свою музыку на средних волнах. Это были герои нашего времени, потому что вечно имели неприятности с милицией. Видимо, застукать этих отчаянных ребят было не так уж сложно. И если уж в дом являлись менты, то отбирали всё: радио, магнитофон, пластинки, передатчик, микрофон.
— На метре работает радиостанция «Чёрный август», — монотонно бубнили радиолюбители. — Всем, кто знает и слушает, маленькая музыкальная передача. Катюха из четвёртого ПТУ — персонально для тебя…
Так я услышал в первый раз песню «Синий лес». Голос узнал сразу: Градский. «Достать бы весь диск», — думал я. Понимал, что этого никогда не будет. Тогда на нашей эстраде были в чести другие песни и другие исполнители. Мы не сомневались в том, что Градского никуда не пропустят.
И вдруг на экраны выходит фильм А. Михалкова — Кончаловского «Романс о влюблённых». Полные залы зрителей. Растерянность в глазах и недоуменное пожимание плечами после сеанса. Нам, подросткам, в том фильме было далеко не всё понятно. Я имею в виду не сюжет. Раздражало то, что герои говорят стихами. Зачем это? Выпендрёж. Но мы с друзьями сходили на фильм по два раза. Потому что там пел Градский. И не только пел, но иногда и говорил вместо Евгения Киндинова: «И прошлым жить, по электричкам шляться и байки петь я не желаю! Довольно снега, довольно воспоминаний! Я жив, и я люблю, и я желаю драться за любовь…» Особенно понравилась песня «Загулял». Сергей, главный герой фильма, понимает, что любимая девушка вышла замуж и всё кончено — рвёт, рвёт себе душу, терзает струны гитары и собственные голосовые связки, корёжит его от горя, ломает, словно в столбняке. «Я от радости сгорю, как от огня, не осиной во сыром бору, а соломою да на ветру…»
В промтовары завезли маленькую грампластинку с музыкой из этого фильма. Но песни «Загулял» там не было. Поговаривали, что существует и диск–гигант, и там записан весь «саундтрек» фильма (впрочем, мы не знали тогда этого слова — «саундтрек»), есть даже «Загулял»… но где же это взять? До нашего городишка — тысяча километров от Москвы — вряд ли доедет. Правда, вроде бы есть этот диск у Пашки Шпачко с соседней улицы, но он жмотится, скотина, никому не даёт слушать, говорит, что пластинка запечатана и он пока не собирается её распечатывать. Что значит «запечатан»? Наверняка врёт. Это у буржуев диски запечатаны, чтобы тот, кто купит, мог слушать незапиленный свежак («право первой ночи»). А у нас грампластинки (боже, какое отвратительное слово!) продаются в тусклых конвертах и полиэтиленовых пакетах — «пылесосах», и любой может достать оттуда диск и послушать, даже ещё в магазине…
В журнале «Юность» вышла статья Аркадия Петрова «Метаморфозы Александра Градского». Очевидно, публикация её была приурочена к выходу на экраны фильма Кончаловского. Мы, наконец, увидели, как Градский выглядит. На снимке был он и актёры Смоктуновский и Киндинов. Я обнаружил эту статью случайно. Собирали макулатуру, стучались в квартиры, просили ненужную бумагу. Нам отдавали старые газеты и журналы. Всю эту печатную продукцию мы сваливали на заднем дворе школы и рылись в ворохе бумаг, искали что–нибудь интересное. Из журнала «Вокруг света» я выдёргивал только страницы с фантастикой и детективами. Позже это добро превратилось в переплётной мастерской в увесистый том, которым я дорожу и сегодня. Нашёл я в куче макулатуры и журнал «Юность», а там — статью Аркадия Петрова о Градском.
Повесть Алексея Петрова «Голуби на балконе» читать легко, и это несомненное достоинство произведения, опубликованного в интернете. Возможно, этот текст не вызовет огромного потрясения. Если вы начнете его читать, то попадете в мир далеких от нас реалий. Хотя, возможно, не такой уж далекий. Даже мое поколение может вспомнить начало восьмидесятых. Только этот период для нас, пожалуй, более радужный, чем для героев повести Алексея Петрова: детство навсегда остается детством.Герои повести прощаются со студенческой юностью, сталкиваются с абсолютно «взрослыми проблемами»: поиском жилья, распределением, бюрократией.
На даче вдруг упал и умер пожилой человек. Только что спорил с соседом о том, надо ли было вводить войска в Чечню и в Афганистан или не надо. Доказывал, что надо. Мужик он деревенский, честный, переживал, что разваливается страна и армия.Почему облако?История и политика — это облако, которое сегодня есть, завтра его уже не видно, растаяло, и что было на самом деле, никтоне знает. Второй раз упоминается облако, когда главный герой говорит, что надо навести порядок в стране, и жизнь будет "как это облако над головой".Кто виноват в том, что он умер? Покойный словно наказан за свои ошибки, за излишнюю "кровожадность" и разговорчивость.Собеседники в начале рассказа говорят: война уже давно идёт и касается каждого из нас, только не каждый это понимает…
Его называют непревзойденным мелодистом, Великим Романтиком эры биг-бита. Даже его имя звучит романтично: Северин Краевский… Наверно, оно хорошо подошло бы какому-нибудь исследователю-полярнику или, скажем, поэту, воспевающему суровое величие Севера, или певцу одухотворенной красоты Балтики. Для миллионов поляков Северин Краевский- символ польской эстрады. Но когда его называют "легендой", он возражает: "Я ещё не произнёс последнего слова и не нуждаюсь в дифирамбах".— Северин — гений, — сказала о нем Марыля Родович. — Это незаурядная личность, у него нет последователей.
Те, кому посчастливилось прочитать книгу этого автора, изданную небольшим тиражом, узнают из эссе только новые детали, штрихи о других поездках и встречах Алексея с Польшей и поляками. Те, кто книгу его не читал, таким образом могут в краткой сжатой форме понять суть его исследований. Кроме того, эссе еще и проиллюстрировано фотографиями изысканной польской архитектуры. Удовольствие от прочтения (язык очень легкий, живой и образный, как обычно) и просмотра гарантировано.
В рассказе нет ни одной логической нестыковки, стилистической ошибки, тривиальности темы, схематичности персонажей или примитивности сюжетных ходов. Не обнаружено ни скомканного финала, ни отсутствия морали, ни оторванности от реальной жизни. Зато есть искренность автора, тонкий юмор и жизненный сюжет.
В последнее время редко можно встретить в журналах такие тексты. Между тем, на мой взгляд, они достойны публикации и читательского внимания. Детство — неисчерпаемый источник тем для любого писателя, первые проблемы и сомнения спустя многие годы кажутся смешными, наивными. Но остается ностальгия по тому времени, когда человек только осваивал жизнь. Как можно писать иначе о детстве? Только с любовью… Или Con amore…Желаю всем приятного чтения.Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,Анна Болкисева.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.