Град Пустыня - [34]
Его друзья принадлежали к аристократической и консервативной партии, категорически возражавшей против нововведений (так они их оценивали) Халкидона и стремившейся к сохранению в чистоте старой веры и старого жительства. Вполне возможно, что именно в этой среде сложился основной первичный корпус Apophthegmata. Не только Сильван и его ученики, но и сам Исайя занимают в этом собрании заметное место, однако Иоанн, сосланный Маркианом,[540] свидетельствует о его антихалкидонстве, это же свидетельство повторяется и в ряде историй о монахах Энатона, настоятелем у которых был Лонгин.»[541] Эта обитель находилась у девятого мильного столба к западу от Александрии и потому была куда теснее, чем Нитрия — не говоря уже о Ските связана с этим городом, который, как представляется, ко времени Халкидона взял под свой контроль египетское монашество,[542] уже навыкшее к насильственному вмешательству в историю.»[543] На деле, Лонгин являлся лидером оппозиции собору.[544] Кстати говоря, между монахами Газы и этими египетскими кругами всегда сохранялись тесные контакты.
К сожалению, творения Исайи на оригинальном греческом языке сейчас не такто просто найти. В XL томе (11051204) греческой патрологии содержится латинская их версия. В 1911 году монах Августин издал в Иерусалиме несовершенный греческий текст, лакуны которого были восполнены путем обратного перевода с латыни. В 1929 году я купил эту книгу, а теперь оказалось, что в Западной Европе имеется всего несколько ее экземпляров. Также у меня есть машинописная копия более полного текста, основанного на сравнении иерусалимского издания с рукописью Bodleian MS. (Cromwell 14), которая содержит на полях обширные старые дополнения, считавшиеся до недавнего времени (для некоторых глав) единственным образчиком изначального греческого текста, подтверждаемого ранними сирийскими и коптскими версиями.»[545] Сирийский текст, подготовленный к изданию Антуаном Гийомоном (он же готовил и коптский текст),"[546] содержит материал, отсутствующий в греческой версии, в том числе небольшое собрание историй об отцах, рассказанных Исайе его старшими современниками. Все или почти все эти истории, которые могут быть представлены в несколько сокращенной или обобщенной форме и порою имеют неясное происхождение, содержатся в алфавитном и в других собраниях Apophthegmata.[547] Это является убедительным свидетельством в пользу того, что первоначально они входили в собрание Исайи, содержащее запись рассказанных им историй. Таким образом, мы имеем дело с еще одним сборником Apophthegmata, имеющим отношение к Исайе или к его окружению. Мне представляется, что внимательное изучение словаря позволит придти к заключению о таком же происхождении множества других историй.
Из двадцати девяти «гомилий» (λόγοι), сохранившихся на греческом, одна серия изречений, начинающихся со слов «Внемли себе…» (πρόσεχε σεαυτω),"[548] имеет иной, чем у Исайи, словарь, отсутствует в сирийской версии и приписывается в той версии, где изречения начинаются со слов τήρει σεαυτόν, Аммону, преемнику Антония; [549] мы вправе предположить, что она могла быть переведена с коптского оригинала. В ряде манускриптов тридцатым λόγος'οΜ включена первая глава («О том, что молитву должно предпочитать всему») приписываемых Василию Великому «Правил монашеской жизни».[550] Некоторые манускрипты придерживаются этой атрибуции, в других она приписывается Исайе. Следует заметить, что ее достаточно своеобразный язык и словарь больше похожи на язык Исайи.
Говорится, что сам Исайя был неграмотным, что однако не мешало софисту Энею Газскому говорить с ним о Платоне, Аристотеле и Плотине.[551] Это соответствует и обшему впечатлению, производимому его творениями. Они полны глубочайших мыслей о Писании, однако приводимые в них цитаты не вполне точны. Этим они напоминают «Послания» преподобного Антония, который также приводит слова Писания на память.
