Говорю от имени мертвых - [54]

Честно говоря, я как-то не обращал внимания на подробности телосложения медперсонала, пребывая в состоянии души. Видать, душам это всё как-то фиолетово, им другое интересно, более приземлённое или наоборот — возвышенное. Не знаю, не успел опыта нахвататься, слишком быстро вернулся к жизни.

— Я уж думала, что никогда тебя больше не увижу, — Светка заплакала и, прекратив моё кормление, полезла за платком в сумку. — Ты почему по сторонам не смотришь, когда дорогу переходишь? Я уж подумала, что на мне проклятье какое-то — терять близких на пешеходном переходе!

— Так там же светофор зелёный был и пешеходный переход, все пошли и я пошёл, — оправдывался я, чувствуя себя ужасно виноватым за то, что меня сбила машина.

— Ты знаешь, Мишечка, по статистике ещё ни один светофор не сбил ни одного пешехода? На машины нужно смотреть, а не на светофоры! Ешь давай, — приказала она, забыв, что сама же прекратила меня кормить.

Она вытерла салфеткой потёки каши и поднесла к моему рту стакан с компотом.

— Ты не представляешь, сколько народу здесь побывало за эти два дня, как тебя перевели в палату. Сам мэр приходил зачем-то. Он вообще-то приезжал в больницу, познакомиться с её работой, как потом по телевизору сказали, но по пути зашёл и к тебе. Поинтересовался прогнозом, пообещал помочь больнице всем необходимым и ушёл.

Потом тот тип неприятный заходил, ну ты помнишь его, который по камушкам, — понизив голос до шёпота, уточнила она. — Посидел, поспрашивал что да как, не дождался твоего пробуждения и тоже ушёл. Кто его знает, чего он приходил? Как думаешь, это не по его указке тебя того?

Я отрицательно помотал головой, едва не расплескав компот.

— Нет, точно не он. Скорее всего, случайность. Им всем я нужен живой и здоровый. По крайней мере, пока их дела решаю.

— Да, ещё капитан из уголовного розыска забегал. Я думала, он хочет тебя допросить по делу о ДТП, а он тоже, лишь о здоровье спросил. Странный какой-то, вопросы странные задавал, по сторонам оглядывался, словно что-то искал.

Удальцов? А этому что понадобилось? Или узнал про визит Седого и сеанс с поиском его гонцов? А что в палате искал? Я же не наркоторговец, чтобы в палате товар хранить, и не шпион, чтобы за мной слежку устанавливать с видеокамерами.

— Ты выходила из палаты, пока он был здесь?

— Выходила, — вспомнила Светлана, — мама позвонила, не стала тебя беспокоить разговорами. А он как-то остался. Но это всего на пять минут. А что?

— Не знаю, беспокоит что-то, а что не могу понять, — признался я. — Ему-то я с какого перепугу понадобился? Мимо проходил, решил зайти проведать старого друга? Так мы, в общем-то, знакомы всего ничего.

Моя подозрительность стремительно набирала обороты, слишком много неприятных личностей вдруг озаботились состоянием моего здоровья. В их число неожиданно для меня самого попал и капитан Удальцов. Что-то в его поведении мне уже давно не нравилось, но чётко сформулировать никак не мог.

У меня создавалось стойкое убеждение, что капитан, интересуясь Седым, совершенно точно знает о его поисках. Является ли это служебным заданием или личной инициативой капитана, сказать сложно. Оставался единственный способ, хотя мне он и не нравился, понять друг мне капитан или враг. Без прямого проникновения в мозги капитана, трудно будет ему дальше доверять. При следующем визите нужно будет его обязательно просканировать — так правильнее в смысле безопасности для всех нас.

— Ладно, Свет, не бери в голову, это у меня от лекарств крышу сносит, всего уже бояться начинаю, — успокоил я жену, стараясь говорить бодро и уверенно, как и полагается мужу-защитнику.

Не хватало ещё и её вовлечь в мои гонки с препятствиями по дороге всеобщей подозрительности. Нужно срочно вставать на ноги и как можно быстрее заканчивать эти неприятные разборки. Не знаю как, но пока они тут все с ума сходят по алмазам, мне жизни не будет.

* * *

Проснувшись, я не увидел рядом с собой Светланы. Вместо неё в палате суетилась незнакомая мне медсестра, прибирая на столе и расставляя какие-то склянки с лекарствами. Я осторожно кашлянул, привлекая её внимание.

— Проснулись, Михаил Григорьевич? — радостно откликнулась девушка. — Я позову доктора!

— Постойте, а где моя жена?

— Она уехала домой, там что-то с её мамой, — продолжая улыбаться, уверенно ответила медсестра.

Да, она вчера говорила, что звонила мама, вполне вероятно, они о чём-то договорились, а я даже не удосужился спросить, скотина бесчувственная. Нужно ей позвонить срочно, ещё обидится!

— Девушка, а где мой телефон? Мне позвонить нужно. Он обычно на столе лежал, — подсказал я. — Вы его никуда не убирали?

— Телефон? — не очень искренне удивилась медсестра, отводя взгляд в сторону. — Не видела, скорее всего, ваша жена его захватила с собой. случайно, так бывает, — в её словах не было ни капли правды, осталось понять, зачем она мне врёт. — Я позову доктора, — быстро сказала она и выбежала из палаты.

Вместо доктора в палату вошёл капитан Удальцов. Молча подошёл ко мне и вколол что-то прямо в шею из небольшого шприц-тюбика. Я почувствовал, что меня куда-то понесло, сознание спуталось, но при этом осталось кристально чистым. Образы наползали друг на друга, случайные воспоминания всплывали абсолютно не к месту, со мной творилась явная чертовщина. Попытки зачерпнуть энергии из барьера и подключиться к капитану окончились полным крахом — я ничего не мог из того, чем владел совсем недавно.