Говорящий холст - [5]

Просека была. Профессор должен был это признать. Но для преграды огненному валу этого было мало! Уж это-то старый специалист по лесным пожарам отлично знал. Лежащие на земле деревья так же горят, как и стоящие на корню. По-настоящему все их нужно бы теперь оттащить, а посередине просеки вырыть ров. Тогда это походило бы на дело. Но тракторов и землеройных машин нет!

Над вновь возникшей просекой на бреющем полете пошли самолеты. Знатьев, ожидая бомбежки, по старой ленинградской привычке (времен блокады) упал на землю. Потом встал, отряхиваясь и виновато оглядываясь.

С самолетов сыпались бомбы или мины, но не взрывались.

Никто не бежал в укрытие, а подхватывали сброшенные снаряды и закапывали их под стволы поваленных деревьев.

- Иван Степанович! - обратился к ученому Хренов. - Теперь будет самое опасное - направленные взрывы. Прошу в укрытие. На строительствах они, как вы знаете, творят чудеса. В мгновение ока насыпают плотины, поворачивают русла рек. А у нас подобные направленные взрывы перебросят поваленные стволы к краям просеки и заодно проложат противопожарные траншеи.

Про направленные взрывы профессор слышал немало, но, запустив руку в бороду, проворчал:

- Все равно тебя разжалуют, генерал, в майоры... или в лейтенанты...

- Может быть, в рядовые? - улыбнулся генерал-майор.

- Или разжалуют или пожалуют, - продолжал профессор. - А деревья ты ловко уложил, как ветровалом. Только в районе тунгусского взрыва 1908 года такое видел в тридцатых годах в экспедиции Кулика. Но там они все лежали веером.

- Взрыв там был не направленный, а произошедший над землей в воздухе, на высоте до десяти километров, позвольте уточнить, - заметил генерал.

- Только до сих пор докопаться не могут, что там взорвалось, - ворчал Знатьев. - Надо бы кого-нибудь разжаловать. Надо!..

И снова спрятались в неприглядном убежище под могучим кедром. Десантников Спартак и другие командиры отвели подальше в лес.

И грянул гром. Мины направленных взрывов взрывались под лежащими стволами линиями, попарно: сначала ближние к краям, потом ближе к середине и, наконец, зарытые по оси просеки.

Удары грома следовали один за другим, словно запоздавшие за все летние месяцы грозы разом теперь в неимоверной спешке обрушились на тайгу. Или обрушились в небе невидимые горы и гулкие скалы, подпрыгивая, громыхали по склонам.

- Зимой надо было, зимой! - крикнул в ухо генералу Знатьев.

- Почему зимой? - удивился генерал. - Ведь пожар-то летний.

- Эх ты! А еще сонеты сочиняешь. А кто про "немыслимые зимние грозы" писал?

- Ах так! - облегченно вздохнул генерал и стал выбираться из-под кедра, помогая профессору.

- Я сам, сам, - ворчал тот в бороду. - Посмотреть надобно!

Посмотреть было на что!

После того как рванули цепи направленных взрывов, сваленные до того деревья взлетели в воздух и вместе с тучами вырванной земли рухнули на тайгу. Земля стала дыбом. Воздух стал черным, непрозрачным. А линии продолжали рваться одна за другой. И новые стволы с кронами взлетали в черный воздух и ударялись, как о забор, в стену оставшихся на корню деревьев. Некоторые из них не выдерживали удара и валились в глубь тайги.

Сама же просека, усыпанная черными комьями земли, походила на вспаханное узкое поле с змеистыми траншеями, в которых взрывались направленные мины. Не осталось на черной полосе и жухлой от жары травы. По обе же стороны просеки стены стоящих на корню деревьев были как бы подперты завалами из штабелей свежесрубленных деревьев, не очищенных от ветвей.

- Ну, брат, - разглаживая усы, сказал Знатьев, обращаясь к Хренову. Верно я сказал. Я всегда верно говорю. Разжалуют тебя в лейтенанты. Так и будет.

- Как так? - удивился Хренов.

- Вот чудак! Все ему разжевать надобно! В генерал-лейгенанты разжалуют. Понял?

Хренов улыбнулся:

- Вы же говорили в подполковники.

- Ишь чего захотел! Сразу до деда добраться! Так ведь не бывает генерал-подполковников. Только генерал-полковники!

- Мне и лейтенанта хватит, лишь бы огонь остановить, - отшучивался Хренов

- И ведь без единой пилы, - восхищался профессор. - И топоры не стучали! И трелевочных тракторов не было! Чисто сработано! Только не зазнавайся. Знай, дуракам да новичкам всегда везет. С первого раза получается. А во второй раз непременно что-нибудь помешает. Не выйдет!

- Вы же говорили, не выйдет никогда.

- Так то ж не я - Чехов! "Письмо к ученому coседу". Зло написано. Тебе бы так сонеты писать. Про тех же "жрецов науки"!

- Я постараюсь.

- Да уж постарался, вижу. Ты скажи мне, Вася, сколько тебе минут на операцию понадобилось.

- По расчету, Иван Степанович, двадцать две. На деле - двадцать пять. Все-таки три минуты опоздания есть.

- Вот видишь! - назидательно произнес профессор. - А лесорубам с бензопилами, с тракторами и прочей техникой - по плану двадцать два дня. А на деле - весь летний сезон. Вот так.

Перебрасываясь словами, профессор и генерал перебрались через ближний завал и вышли на Новую Просеку.

На противоположном завале собрались десантники вокруг Спартака и Остапа.

- В любом деле изюминка - перекур. Может, изменишь себе, закуришь?