Говорящие со зверями - [46]

— Смотри, сколько песка! — позвала она Реми, который уже не читал, но и наружу не пялился. Господин посольский секретарь перебирал свои тюки и сумки, он уже думал, как будет грузиться на корабль.

Но Реми отлично понимал: если Дженни хочет, чтобы он посмотрел, то проще подчиниться сразу, это сэкономит время и силы.

— Песок, да, — пробормотал он. — А куда мы едем?

— Не знаю, — беспечно ответила Дженни. — Но это очень маленький город! Здесь куда ни соберись попасть, а на месте окажешься очень скоро.

И верно, вскоре фургон встал. Дженни услышала, как скрипнула дверь в передней части.

— Дженни, выбирайся! — окликнул «дядя». — Со всеми пожитками! И попрощайся с Реми!

Они стояли у зданий, где расположился городской гарнизон. Сюда проследовал конвой Истригса, и возница Готвинга, который правил за ними, пригнал фургон на эту площадь.

Сейчас здесь почти никого не было — солдаты обеспечивали порядок у ворот, а те, что остались в карауле, люто завидовали остальным. Им тоже хотелось поглазеть на прославленного генерала, который принес Одвику избавление. Но к воротам им не удалось попасть, потому они утешались, разглядывая гвардейцев Истригса и приезжих в фургоне. Дженни помахала им рукой — она считала, что этим славным воинам даже повезло, ведь на нее глядеть наверняка интересней, чем на надутого самодовольного генерала.

Сейчас Готвинги отправлялись в порт, а Квестину с Дженни следовало поискать рядового Сервейса здесь, в казармах. Значит, пришло время расставаться. Отставной префект подошел к фургону, чтобы напоследок заверить старшего лорда, что вскоре займется Черной Рукой, а Дженни с грудой пожитков осталась рядом, у обочины. Неожиданно мимо Квестина из фургона выскользнул младший Готвинг. С решительным видом юноша направился к Дженни, покраснел, несколько раз судорожно вздохнул, и наконец выпалил:

— Миссис Дженнифер!

— Дженни… мы, кажется, перешли на «ты»? — она тоже растерялась. — Если вашей милости угодно…

— Да, конечно… Дженни, спасибо тебе. Вот.

— За что?

— Я наблюдал за тобой украдкой. Ну, когда было можно. Там, на корабле, и потом, в пути. Знаешь, на тебя было приятно смотреть. Ты такая… ну… в общем, славная.

Пришла пора краснеть миссис Дженнифер. А Уотс Готвинг, уже набравший разгон, несся дальше, увеличивая скорость. То есть бормотал все быстрее и быстрее:

— Меня везут жениться, понимаешь? Дедушка везет. Это условие договора с Говорящими. А у меня никогда не было дамы сердца, так получилось… И я не знаю, что за принцесса живет там, на этих островах. Я смотрел на тебя и думал: хорошо бы, она была похожа на тебя! С тобой легко. Вот. То есть спасибо за это. Если окажешься на Фирийских островах, я буду счастлив тебя увидеть. Прощай!

Не дожидаясь ответа, юный Повелитель Огня побежал к фургону. Дженни замерла, раскрыв от удивления рот и чувствуя, как наливаются густым жаром щеки. И с тем, и с другим она ничего не могла поделать.

Квестин как раз закончил беседовать с его милостью, и Уотс проскользнул мимо него внутрь. Хмурый возница прикрикнул на лошадей, и тяжелая колымага тронулась с места. Дженни услыхала, как внутри проскрипел голос старика:

— Юноша, так вести себя, я бы сказал, непозволительно. И только учитывая все обстоятельства…

Грохот колес и шорох песка заглушили его дальнейшие слова. Квестин проводил фургон взглядом и обернулся к племяннице:

— Что тебе сказал его милость молодой лорд?

— Что я принцесса. Вернее, могла бы быть ею. Или она мною. Или еще как-то так. В общем, он был очень мил…

Дженни говорила и говорила, а сама пыталась сообразить, что это с ней такое сейчас случилось? Ведь ей не показалось? Или все-таки показалось? Может, это был мираж? Гранделин — пустынная земля, а в пустынях бывают миражи, это общеизвестно… И почему эти миражи являются непременно к ней?

— И вообще, дядюшка, я же тебя не спрашиваю, о чем ты секретничал с его милостью старым лордом! — заключила она.

Потом потрогала пылающие щеки и заявила:

— По-моему, нам пора познакомиться с рядовым Сервейсом, а не терять время в глупых разговорах. Все равно мы больше не увидимся с Готвингами!

Хотя один из них говорил очень милые вещи… а другой обещал заплатить за кое-какую работенку… и еще неизвестно, какое из этих замечательных предзнаменований сулило больше неприятностей.

* * *

Квестин предъявил караулу письма с роскошными печатями, но это не помогло — внутрь детективов пускать не хотели. Солдаты, загорелые и тощие — видно, оголодали за время осады, не интересовались письмами. Их больше занимали обозные фуры с продовольствием, которые встали у казармы. Вот на обоз они глядели с жадным вниманием.

Дженни топнула ногой и заявила, что она не для того отважно сражалась с Погонщиками Ветра, чтобы теперь жариться на этом солнцепеке. А на площади и в самом деле становилось жарко. Чем дальше, тем больше припекало раскаленное белое солнце, вставшее над Одвиком. И Дженни даже расстегнула пару из тех самых пуговок.

— Так вы сражались, значит, — недоверчиво протянул командовавший караулом сержант. — Ну, это другое дело.

Дженни поняла, что он пялится на ее ключицу, открывшуюся, когда распахнулся ворот. Скосив глаза, она с досадой обнаружила, что уже позеленевший синяк дополз и туда. Выглядело, конечно, отвратительно… Зато вид ее увечья разжалобил сержанта, и он позволил им пройти в тень.