Говорящая, смеющаяся, плачущая - [3]

— Я отшельник, — тихо сказал Олл.

— Отшельник?!

— Угу. Это, как бы тебе объяснить…

— Да знаю я, — разочарованно перебила его Дюймовочка. — Куролесил по молодости, пошаливал на космических трассах, обворовывал карго-капсулы. Бывало, что и самих торговцев пощипывал. От пиратов держался подальше, от полицейских старался улизнуть по-тихому. Обзавелся семьей, нарожал детей. Но с каждым днем заниматься воровским бизнесом становилось все тяжелей. Денежки растаяли. Жена тебя бросила, дети отдалились. С десяток лет еще промучился. Наконец остепенился и отдался на милость властей.

У Олла сам собой раскрылся рот. Дюймовочка с кислым видом поглядела по сторонам. Видно, кухня произвела на нее удручающее впечатление. Дюймовочка мрачно закончила жизнеописание отшельника:

— Раскаялся перед судом, конечно. Отработал на каторге положенное и удалился на окраину Обитаемого космоса. Оборудовал под жилье астероид, поставил на нем радиомаяк для звездолетов и доживаешь свой век в тишине и покое, получая маленькое пособие за обслугу этого маяка. Верно?

— Верно, — вымолвил Олл, весьма ошарашенный осведомленностью малышки об отшельниках.

— Итак, мы на астероиде, — еще мрачнее проговорила Дюймовочка, отодвигая от себя цилиндрик с недопитым чаем — наверно, она все же надеялась, что в рассказанном ею кратком жизнеописании старика на самом деле был другой конец. Но Олл эту надежду разрушил одним единственным словом. — Хорошенькое дело. А я-то считала, что нахожусь в более подходящем для девушки месте.

Намек на то, что его астероид — место не совсем приличное, слегка обидел и покоробил Олла, но он смолчал. Дюймовочка несколько раз прошлась от одного края стола до другого, тихонечко постукивая каблучками. Олл все еще размешивал свой остывающий чай.

— Ладно, Джери, — Дюймовочка остановилась перед лежащей на столе ладонью старика, — я спать хочу. Отнеси меня на мое место.

Олл послушно выполнил это приказание.

* * *

К гордости Олла — оранжерее-огороду — Дюймовочка отнеслась совершенно равнодушно. Перемазавшись с ног до головы в цветочной пыльце, малышка расчихалась, затем объяснила старику, что томаты портят цвет лица, что огурцов она не любит, с арбузов отекает, на дыни и тыквы у нее аллергия, а цветы здесь гаденькие и уродливые.

В очередной раз подавив в себе обиду, Олл, чтобы поразвлечь свою подружку, отнес Дюймовочку в смотровой отсек. Он любил бывать здесь, ему нравилось прилечь на прохладную кушетку и глядеть сквозь прозрачные стены и потолок на звезды, вспоминая молодость. Чем дольше всматривался он в бесконечную глубину космоса, тем нереальнее и сказочнее становились звезды, оживали, начинали мерцать, неслышно переговариваясь друг с другом.

Дюймовочка окинула взглядом расстилавшуюся над ней бездну и тут же прочла старику целую лекцию про «вон ту красно-зеленую звездочку в созвездии Армор, ну ту, что на конце стрелы, видишь?» Она называется Кантуар, что на языке линикян означает «медноокая». Экспедиции к ней ни разу не направлялись, потому что ученые полагают, она вот-вот взорвется. А вон та голубоватая в созвездии Крысы — звезда-сверхгигант Роланд, и плотность газов, из которых она состоит…

Олл покорно слушал девушку, пощипывая бородку, и незаметно вздыхал. Сегодня звезды оказались мертвыми.

После сеанса в «естественном планетарии» Дюймовочка поинтересовалась, имеется ли в этой дыре фильмотрек. Олл обрадовался. Уж чего-чего, а фильмов он набрал для себя перед отбытием на астероид по крайней мере тысяч пять. Старик с малышкой на ладони пришел в жилой отсек, открыл верхний ящик письменного стола, где хранились записанные на ферро-глобах фильмы, и достал оттуда каталог. Олл медленно читал одно название за другим, но Дюймовочка отрицательно качала головкой.

По прошествии пяти минут она остановила старика и спросила:

— Джери, а у тебя есть «Ируан, год нулевой»? А «Десять с половиной» Моа Эуга? «Тень рейнджера» Спилдерда?

— Это про войну? — с надеждой встрепенулся Олл.

— Что? Нет конечно! Ладно, ну хотя бы «Пролетая над гнездом ковока» с Аленом Луном?

Олл только руками развел.

— Хорошо, тогда разрешаю поставить на твой вкус.

Огорошенный и задетый своей отсталостью в деле фильмопроката, Олл включил любимый «Танцы на планете Варан». Через минуту, позабыв про все огорчения на свете, он с восхищением глядел на экран, где несравненный Лом Бакенбардин лихо расстреливал злобных и коварных мормов в подземельях Великой Пустыни Ару.

Когда фильм закончился, Дюймовочка давно уже спала крепким сном.

* * *

— Вселенский Боже, в чем я хожу! Чем питаюсь! Я скоро стану похожа на нищенку. А какая у меня посуда? Где моя косметика? Где парфюм? Почему именно я, Я, Я оказалась в этой дыре, а не какая-нибудь другая Дюймовочка?! Здесь не с кем поговорить об интересных вещах, нечего посмотреть, здесь нет приличной музыки. Ты гордишься своим миром и меня заставляешь гордиться им — астероидом № 135 555. Подумать только, я влачу здесь свои дни, я, достойная королевского дворца на Ируане!

Дюймовочка сидела на своем любимом месте, клавише «пробел» у компьютера, и размазывала по своему прелестному личику горькие слезы. Олл топтался перед ней, понурив голову, и пытался успокоить девушку: