Говорит и показывает искусство. Что объединяет шедевры палеолита, эпоху Возрождения и перформансы - [17]

Давайте вернемся к Канту и подумаем, как его учение помогает установить связь между искусством и сознанием. Как мы воспринимаем прекрасное? Или как расцениваем объект в качестве такового? По Канту, произведение прекрасно, если оно запускает интеллектуальную деятельность или рефлексивное суждение, основанное на чувствах. Оно не имеет ничего общего с размышлением о признаках того или иного объекта, иначе говоря, с эмпирическим наблюдением, характерным для науки. Посредством этого суждения мы оцениваем что-либо как прекрасное. Особенно важно, что красота, которую пробуждает художественное произведение, не сводится к самому объекту. Нет, она заключена в процессе наделения его новыми свойствами. Иначе говоря, красота состоит в том, как произведение предъявляет нам объект, выводя за рамки любого эмпирического понятия о нем. Как сказал французский поэт Стефан Малларме (1842–1898), «рисуйте не предмет, а эффект от него».

Восторженный ужас или возвышенный восторг

Давайте снова остановимся на кантовской эстетике, чтобы лучше разобраться со связью между искусством и сознанием. Кантианское понятие величественного отличается от концепции прекрасного. Красота ограничивает объект, поскольку является качеством формы и внешнего вида. В отличие от прекрасного величественное скорее количественный показатель. Оно указывает на отсутствие формы, а следовательно, границ. Ваше воображение побеждено безграничностью того, что должно быть представлено на картине. Вы испытываете удивление и трепет и не способны вынести суждение о красоте. Посмотрим, как действует на зрителя картина У. Тёрнера (1775–1851) «Снежная буря. Переход армии Ганнибала через Альпы». Она впервые была выставлена в 1812 году (рис. 28).

[28] ДЖОЗЕФ МЭЛЛОРД УИЛЬЯМ ТЁРНЕР. СНЕЖНАЯ БУРЯ. ПЕРЕХОД АРМИИ ГАННИБАЛА ЧЕРЕЗ АЛЬПЫ

Холст, масло. 237,5×146 см. 1812 г. Современная галерея Тейт, Лондон

Иногда Тёрнера называют предтечей импрессионистов. Я скептически отношусь к подобным заявлениям. Сомневаюсь, что художник знал, что последует в будущем. Это нам легко оглядываться на прошлое и отмечать закономерности в истории искусства, которые на самом деле мы сами и создаем.

Картина не просто точно изображает погоду – она передает эмоции, которые вызывает у нас природа. При ее созерцании зрителя охватывают сильные чувства, внушаемые изображенным на холсте буйством стихий. Такое воздействие осмысляют в связи с эстетической категорией возвышенного. Комментарий газеты The Examiner от 7 июня 1812 года может дать представление о том, как картина воспринималась современниками Тёрнера:

«Зрелище, которое ставит м-ра Тёрнера в один ряд с величайшими пейзажистами благодаря доброй порции высочайших достижений родной сестры Искусства – Изобретательности… Картина потрясает воображение и редкими и возвышенными явлениями природы, и ужасом, представленным как последствия морального зла».

Автор продолжает хвалить полотно и говорит, что Ганнибал и его армия «показаны в соответствии с принципом возвышенного, которое возникает из тьмы». Затем отмечает, как художником переданы погодные явления:

«Ужасающее великолепие отчасти передано светом солнца… Мы видим леденящее душу величие и в громадных снежных вихрях высоко в небе… В конечном счете нравственные и физические элементы слились в мощном единстве. Смешанные самой искусной рукой, они пробуждают чувства трепета и величия».

Психоанализ

В XX веке отношения художника и его произведения стали еще более тесными. Американский художник Эдвард Хоппер (1882–1967) писал: «Великое искусство – это внешнее выражение внутренней жизни художника. Результатом последней становится его личное видение мира».

Рост интереса к человеческой психике пришелся на XX век, особенно на первые десятилетия. Это дало совершенно новое понимание искусства. Возник психоанализ. Зигмунд Фрейд (1856–1939) развивал учение о бессознательном. Для исследования психики человека он использовал метод свободных ассоциаций и анализ сновидений. Сегодня идеи Фрейда широко известны. Перепутав слова, мы часто ссылаемся на «оговорку по Фрейду». Современному человеку непросто понять, насколько революционными были эти идеи в начале XX века. Фрейд считал, что человеческая личность состоит из «Оно» − бессознательного, и «Я» − осознанной части. Эти термины, пожалуй, знакомы нам лучше всего.

Психоанализ позволяет говорить о значении произведения, существующем наряду с тем, которое вложил автор. И это важно. Таким образом мы можем отделить произведение от творца, а также оценить собственную реакцию на него. Через работы художника мы можем исследовать внутренние процессы, происходящие в его бессознательном.

Метаморфозы

Мне хотелось бы сказать еще пару слов о связи искусства и психоанализа в настоящее время. Работы известного представителя сюрреализма Сальвадора Дали (1904–1989) дают нам обширный материал для этого разговора. В картине «Метаморфозы Нарцисса», 1937 год (рис. 29) художник пересказывает греческий миф из «Метаморфоз» Овидия (прибл. 8 год н. э.). Я выбрала именно эту работу, поскольку она позволяет рассмотреть отношение между сознанием и искусством на нескольких уровнях. Для начала попробуем выяснить, кто такие сюрреалисты. Эту группу художников интересовало сложное устройство человеческой психики, в особенности подсознание. Кроме того, можно подумать о предмете картины Дали – превращении.