Государство в миниатюре - [3]

Если бы чужестранец сказал, например, одному из островитян: «Вы рассказываете о той молодой женщине, как будто бы она приходится вам кузиной, — между тем как только что вы называли ее теткой!» — то на это мог последовать такой ответ: «Да, она мне приходится и кузиной, и теткой; кроме того: сводной сестрой, племянницей, двоюродной сестрой в 4, 23 и 32 степенях, троюродной теткой, бабкой и свояченицей, по покойному брату, — а на следующей недели она еще станет моей женой».

Таким образом, намек на непотизм обвиняемого не имел особого значения; но имел или не имел, он годился для Стэбелью. Он вскоре был избран, взамен свергнутого, на должность бургомистра. Полился дождь реформ. Одною из первых было то, что дообеденная воскресная литургия, которая длилась обыкновенно 35–40 минут и во время которой читалась молитва о благоденствии всех частей света, всех наций и всех человеческих племен, была продолжена на целый час, и в молитву включены все мыслимые обитатели всех небесных планет. Нововведение очень понравилось и островитяне говорили: «вот это предусмотрительно!» Когда вслед за сим Стэбелью установил запрещение принимать по воскресным дням какую бы то ни было пищу, взамен прежнего запрещение варить пищу в этот день, и предложил учебные занятие в воскресных школах в течение всего воскресного дня, — радость народа не имела границ. При посредстве подобных реформ, Стэбелью вскоре стал полубогом островитян.

Но он не остановился на этом. Он пользовался всяким случаем, чтобы направить общественное мнение против Англии. Смутив души каждого из граждан порознь, он выступил с публичной речью, в которой объяснил, что, в уважение к своему прошлому, нация обязана сбросить с себя тираническое иго Англии. На это некоторые здравомыслящие островитяне возразили: «Мы не чувствуем этого ига! Да и и как же могло быть иначе? Англия, каждые 2–3 года, отправляет к нам судно, снабжающее нас мылом, холстом и всем другим необходимым, а во всем прочем Англия оставляет нас в покое».

— Оставляет в покое! — воскликнул Стэбелью. — Так именно чувствовали и выражались рабы всех времен. Эти слова показывают, насколько глубоко погрязли вы под давлением тирании! Где же ваше мужество? Или для вас свобода — ничто? Неужели вы можете удовлетвориться ролью какой-то прибавки к чуждой вам и презирающей вас нации, имея полное право и возможность занять независимое, значительное и свободное положение в семье других великих держав?

Речь эта не осталась без результата. Островитяне начали потихоньку чувствовать иго Англии; они чувствовали его, не понимая, где и в чем оно заключается. Они стали жаловаться, ворчать, вздыхать под тяжестью воображаемых целей и стремиться к облегчению своей участи и к освобождению. Негодование против Англии росло. Прежде, идя в свой капитолий, они радостно взирали на развевающийся над ним английский флаг, а теперь они старались не смотреть на этот символ их рабства. Однажды утром флаг оказался сорванным и брошенным в грязь. Никто не решился снова поднять его. В воздухе пахло государственной катастрофой. В ту же ночь к Стэбелью явились несколько граждан. Произошел следующий разговор:

— Мы не в силах выносить долее эту презренную тиранию, каким образом мы можем от нее освободиться?

— Посредством coup d'état!

— Это что такое?

— Государственный переворот или coup d'état состоит в следующем: заранее все подготовляете, а затем, в условленный час я, как глава государства, официально и торжественно объявляю независимость острова.

— Это звучит очень просто и легко. Мы могли бы сделать это сейчас же. С чего нам начать?

— Завладейте всякого рода оружием и государственной казной, мобилизуйте армию и флот, объявите себя на военном положении, а остров — королевством!

Ослепленные столь величественной программой, наивные островитяне сказали:

— Это все очень возвышенно! Но не будет-ли против этого Англия?

— И пускай! Наша скала — тот же Гибралтар.

— Верно! Но как же… с королевством? Ведь если мы объявим себя королевством, нам понадобиться и король?

— Вам не достает, друзья моя, только объединения. Взгляните на Германию, посмотрите на Италию. Они объединены. Объединение вызывает в жизни новые потребности. Правда, это делает жизнь более дорогой, но разве это не равнозначно прогрессу! Вам необходимо иметь постоянное готовое войско и флот. Отсюда, само собой, возникает необходимость в установлении налогов, но налоги суть только верные признаки государственного величия. Итак, вы будете объединены и велики — чего вам больше! Но эти блага вам может дать только королевская власть!

Таким образом 8 Декабря остров Питкэрн был объявлен свободным и независимым государством, и в тот же день, при всеобщем ликовании и восторге, совершилось коронование Буттеворта I, короля острова.

Никогда еще в истории острова не было подобного представления. Весь народ, за исключением самых малых детей, маршировал гуськом вокруг трона, на котором восседал король, имея с боку знаменосцев и трубачей. Воодушевление народа не знало границ. Но вот начались королевские реформы. Тотчас же было установлено дворянское сословие, назначен морской министр и отобран в казну китоловный бот; вслед за тем был назначен военный министр, которому приказано немедленно приступить к формированию постоянного войска. Был также назначен лорд казначейства, которому передан подробный план всевозможных налогов и преподано заключит оборонительные и наступательные союзы, а также торговые договоры с иноземными государствами. Затем последовали назначение нескольких генералов, адмиралов, камергеров, шталмейстеров и иных придворных сановников.